I-Strelcov-Hernaj-smert-fb2

Мусульманин, целые дни напролет проводивший у телевизора, одним из первых узнал о произошедшем и тут же потребовал встречи с кем-нибудь из братьев Максуровых. Охранник понимающе кивнул и вышел. Снова потянулись долгие минуты ожидания. Дверь открылась только через полчаса, и в помещение вошел тот самый охраник, в сопровождении Мусы и Асламбека. Вслед за братьями вошел еще один охранник, он плотно прикрыл дверь.

При виде этой четверки глаза Сергея блеснули недобрым огнем, но тут же погасли. Мусульманин изобразил на своем лице приветливую улыбку и радостно воскликнул.

— Вы уже в курсе? Готовьте картотеку, и давайте приступим к обсуждению места и способа обмена. Думаю через день-два вы сможете встретиться с братом.

Оба Максурова по-прежнему хранили молчание, в прищуренных глаза старшего проглядывало неприкрытое подозрение. Бизнесмен пытался просчитать вероятные неприятности или выгоды от задуманного. В широко раскрытых глазах среднего брата не было ни капли сомнений он был воином от рождения, и такое чувство, как сомнение, было ему неизвестно. По крайней мере, в этот раз так ему казалось.

— Я не слышу ответа, — немного повысил голос Мусульманин. — Может быть, сделка отменяется?

— Нет, — покачал головой Асламбек. Сложив пальцы в замок на животе, он добавил: — Скажем так, сделка не отменяется, а меняются условия этой сделки.

— То есть?

— Мы не станем отдавать картотеку «Джаамата», мы тебя обменяем на Махмуда. — Сделав короткую паузу средний брат великодушно добавил: — Ну, конечно же, мы еще немного доплатим, работа ведь проделана блестящая. Как насчет ста тысяч долларов США? Хорошие деньги за день-два работы, а?

— А как же прежняя договоренность? — Сергей был ошарашен.

— Молодой человек, вы упустили одну деталь: «Восток — дело тонкое, Петруха». А на восточном базаре ни одна сделка не проходит без торговли, иначе уважать не будут. — Асламбек явно наслаждался своей властью над человеком, в одночасье превратившемся из гостя в пленника, раба.

— Асламбек Батькович, а вы не думаете, что придется иметь дело с моими компаньонами? Они люди очень серьезные, как вам уже известно, и за подобный кидок могут предъявить штрафные санкции. Это вас не пугает?

— Рыночная торговля, — неожиданно встрял в разговор старший брат. Он уже определился в своем выборе и был целиком согласен с Асламбеком, — Н-да, — озадаченно хмыкнул Мусульманин, делая шаг к Асламбеку, но дорогу ему решительно преградил второй охранник, смуглолицый мужчина с густыми черными усами. Он молниеносно выхватил длинноствольную «беретту» и ткнул ствол в живот Сергея.

— Мустафа — афганец, а они в жестокости перещеголяли даже нас, — с довольным сообщил Асламбек гостю-пленнику. — Ты же не хочешь, чтобы до предстоящего обмена он тобой занялся?

— Афганец? — переспросил Мусульманин. — Я воевал в Афганистане, был в плену у пуштунов. Они принудили меня сперва изучить Коран, а потом заставили принять мусульманство. После чего подарили Руцкому, в бытность того вице-президентом.

Все с интересом слушали Мусульманина, даже ствол Пистолета в руках Мустафы дрогнул.

— Выходит, мы единоверцы? — почему-то улыбнулся Асламбек, но гость отрицательно покачал головой. — Почему? — удивился чеченец.

— По возвращении домой я в церкви покаялся, а потом позор смыл кровью, — с последними словами Сергей перехватил руку с пистолетом и развернул ствол в сторону афганца. Глухо грянул выстрел, и Мустафа с широко раскрытыми глазами стал кулем оседать.

Первый охранник сделал попытку вытащить свой пистолет, но Мусульманин его опередил, и вторая пуля попала чеченцу в верхнюю челюсть, разворотив макушку. Его ноги неестественно подломились, и он завалился на бок заливая дорогой мозаичный паркет кровью и сгустками мозга. А черный зрачок пистолета уже уставился в лицо Асламбека.

— Тебе живым не уйти, — сглотнув подступивший к горлу ком, с ненавистью выдохнул средний Максуров. Резко изменившаяся ситуация заставила его по-другому оценить положение дел. — Во дворе восемь вооруженных охранников.

— Не восемь, а пять, — перебил чеченца Сергей, показывая свою осведомленность, и добавил, уточняя: — Двое у ворот, один внизу, у входа в дом, и еще двое шарятся по территории.

— Все равно живым тебе не уйти.

— Как говорил в нашей части в Афгане один узбек «Это мы еще будем посмотреть», — усмехнулся Мусульманин.

— Слышь, Ловкач, кажется, нашего друга обижают, произнес в микрофон портативной радиостанции Федоин рассматривая через оптику окна второго этажа.

— Ну, блин, так я и знал, — отозвался из своего гнезда Игорь Бруйко, было слышно, как Ловкач возится, выбираясь из гамака. — Так я и знал, — снова повторил он, — что эти черножопые задумают нас продинамить.