I Surrender

– Самое время. Молодец, – улыбнулась Эмма, – сними повязку с глаз, мне так не удобно разговаривать по душам, – даже в таком положении Свон продолжала командовать и немного подкинула голову брюнетки своим бедром, тем самым умудрившись, чтобы она задела лбом промежности и от этого невинного жеста Эмма и сама дернулась и издала несильный вздох.

– Нет, – Миллс начала издеваться. Хотя она сама уже изнывала от желания прикоснуться, проникнуть, соприкоснуться. Ей хотелось неистово заниматься сексом со Свон.

– А ты приятная на вкус. Немного кисленькая, но это ничего я никогда не была сладкоежкой, – намеренно проходя по складочкам языком, протянула брюнетка.

– Ммм, – выгибаясь и как можно сильнее наклоняясь к Реджине, протянула со стоном Эмма, так неистово желая постоянно контакта, так, не хотев даже мимолетной приостановки, которая отдается жуткой болью и тягучем комом внизу живота и невообразимым нетерпением к прекращению к каких-либо действий, даже мимолетных. Эмма уже не могла говорить, ее рассудок был далек отсюда, она уже находилась ни в этом мире, а в мире удовольствия.

– Скажи и ты получишь свою порцию удовольствия, – прошипела брюнетка, нежно и мимолетно касаясь пальчиком самого входа, – мне просто терять уже нечего.

– Нет, – сквозь зубы протянула Эмма. Ее не сломить. Она никогда не будет просить об удовольствии. Никогда не скажет, пожалуйста. Все что угодно, но в сексе нет.

Миллс понимала, что здесь у Эммы есть принципы, которые она не нарушает, как у нее не заниматься сексом без чувств. Свон не сломила ее, и Реджина не собиралась ломать. Поцеловав девушку в промежность, она легла на нее всем телом, начиная ласкать грудь языком и достаточно резко проникать в ее лоно двумя пальцами, сразу взвинчивая темп.

Эмма сильно закричала, когда пальцы проникли в лоно, но с каждым последующим движением, с каждым толчком, с каждым глубоким проникновением, она чувствовала, как улетает. Улетает далеко. И даже не в космос наслаждения, а дальше, выше, сильнее и глубже. В тот самый мир, на котором и находится эта грань между болью и удовольствием. И именно через боль ожидания, незнания и неуверенности в дальнейших действиях и ощущениях можно попасть в этот мир.

Свон запрокидывает голову вверх, руками начиная дергать с такой силы, что явно оставляет следы от железных наручников, а повязка на глазах настолько мешает, что Свон исхитрилась и вывернулась так, что она слезла и блондинка увидела Реджину. И только, увидев любимую и прочувствовав еще несколько глубоких с подключением третьего пальца проникновений, Эмму накрывает волна, лавина, ураган оргазма, которые моментально изрекается громким рыком-стоном из уст блондинки и мгновенной дрожью во всем теле.

Реджина не заканчивает даже тогда, когда Эмма с истошным криком кончает, а ее пальцы чувствуют прилив влаги. Выдернув их, Миллс садится на колени и, закинув ноги Свон к себе на плечи, поднимается. Она поднимает Эмму так, что она выгибается, а вес приходится на шею блондинки и руки Миллс поддерживают под бедра. Брюнетка вновь начинает целовать промежность, касаясь языком набухшего бугорка.

Эмму пробивает дрожь такой силы, что она чувствует, как ее трясет. Она сильнее держится за каретку кровати и пытается отстраниться, но в тоже время и сильнее притягивается к лицу брюнетки.

Секс в жизни Эммы играет одну из первостепенных ролей. У нее было много женщин, но похвастаться такими умениями, такими приемами для удовольствия они не могли. Эмма чувствовала такое лишь единожды. Всего с одним человеком. И именно из-за него Свон все же открылась Реджине и не просто открылась, а позволяет делать с ней все, что захочет ее любимая.

Эмма выгибается еще сильнее, ерзает, стонет под этими умелыми ласками. А когда язычок проникает в лоно, она не выдерживает. Вторая волна оргазма наносит удар такой силы, что разум начинает туманиться, а руки с силой сжимать каретку, до побелевших костяшек.

– Малышка, – стонет Эмма и закрывает глаза от нахлынувших таких стремительных ощущений.

Реджину было не остановить. Ее разум был затуманен запахом, вкусом, стонами любимой. Резко опустив Свон, она опять навалилась на нее сверху, целуя грудь, лаская руками тело. Перекинув свою ногу через бедро Эммы, она соприкоснулась с ее жарким местом. Приподнявшись и немного развернувшись, она задрала ногу Свон кверху и начала двигаться, не давая блондинке отдышаться. Миллс сама стонала, целуя лодыжку, активно двигая бедрами, чувствуя, что и ее оргазм близок.

Разум покинул блондинку. Эмоции взяли вверх. Она уже ничего не понимает, а просто плывет. Плывет на волнах удовольствия и невероятного экстаза. Она сильнее прижимается своим горячим местом к промежности Реджины. Из последних сил двигается так, чтобы и Миллс получила свое удовольствие, свою разрядку.

Реджина из последних сил двигалась, находясь на грани удовольствия. Теряя последний разум, она вновь легла на Свон и вошла в себя и в нее одновременно с желанием получить разрядку одновременно с любимой.