I Surrender

Прикосновения Свон сводили с ума, горячее дыхание срывало крышу, а от божественного запаха возлюбленной Реджина была готова получить разрядку без проникновений.

Эмма же губами прокладывала дорожку из поцелуев вниз. К центру. Именно туда, куда тянут ее ощущения, ее чувства и желания. Руками Эмма сильно сжимала грудь, ягодицы, а губами наоборот нежно целовала. И от этого перепада от страсти к нежности срывало голову. А от медленных и мучительных касаний Эмма еле сдерживала себя, чтобы резко, грубо, страстно не взять Реджину.

Эмма сама себя не узнавала. Она всегда была сдержанна в сексе. Всегда доставляла мучительное, болевое наслаждение партнерши, часто играя на нервах, желаниях, мольбах. Но с Миллс Эмма не могла насытиться. Ей хотелось ее всю и немедленно. С Миллс Свон совершенно не может ни терпеть, ни ждать. Лишь она. Лишь ее желание. Лишь ее страсть обуздала Свон и заставляет подчиниться. Свон прикасается язычком к клитору брюнетки, совсем мимолетно, нежно, вспоминая прошлую себя и свою сдержанность.

Брюнетка полностью легла на стол, отдаваясь полностью Эмме. Немного удивляясь поведению блондинки, но заострять на этом внимания нет ни желания, ни возможности. Миллс хотела, чтобы Свон в нее вошла, узел внизу живота завязывался еще туже.

– Дьяволенок, возьми меня…

Эмма ничего не ответила, а лишь сильнее сжимала грудь одной рукой, пальцы второй проникли в лоно брюнетки и задали ей такой темп, что в пору было улетать в космос всего от нескольких толчков. Эмма с остервенением, резко, грубо входила в Реджину и с неимоверной силой начала двигать рукой, при этом опуская губы ей на плечо и сильно прикусывая. В Свон сейчас проснулся зверь, и этого зверя она не могла обуздать в себе, сильнее впечатываю брюнетку в свой рабочий стол.

Находясь на грани потери сознания Реджина чувствовала разрывающие ее эмоции и чувства. Да, Эмма впервые была в таком состоянии, что безумно нравилось Миллс. Ей не нравился жесткий секс, но жесткость Свон в сексе заставляла брюнетку еще больше хотеть, желать, любить свою девушку.

А Эмма продолжала наслаждаться Реджиной по полной. У нее всегда срывало крышу, когда она злилась или же хотела просто отодрать непослушных девочек, когда хотелось выпустить эмоции и чувства, на ни в чем неповинных девушек, показав кто главный, кого нужно слушаться и кому подчиняться.

Но сейчас, здесь, с Реджиной Эмма не испытывала таких чувств. Ей просто хотелось жесткого секса, которого Свон любит и видит, что и Реджине он нравится. Видит и чувствует, как она сама идет на разрывающую ее руку, как стонет в голос при каждом глубоком проникновении и это заставляет Свон не останавливаться, а наоборот все сильнее и жестче доставлять удовольствие любимой, полностью наваливаясь на нее, прижимая своим телом.

Реджина громко стонала, наверное, впервые в своей жизни. Она хотела почувствовать всю Эмму. С затуманенным разумом она села на стол, обнимая за шею Свон, вонзая в спину ногти и разрывая ими тонкую ткань блузки и просто жестко царапая кожу.

– Свон, я уже скоро.

Свон не замечала ни боли от ноготков Реджины, ни своей собственной усталости от стремительных и резких толчков, ни слов Миллс о ее скорой разрядке. Эмма оперлась рукой о стол, а телом полностью прижалась к Реджине и продолжала грубые и сильные толчки, но уже подключив третий палец и начиная задыхаться от собственных ощущений и собственного желания и дикого возбуждения.

Когда третий палец проник в лоно, Реджине не понадобилось много времени, и ее накрыл оргазм. Миллс практически полностью повисла на Эмме дрожа, и обмякая в ее руках.

– Дьяволенок, ты настоящий дьявол, – очень тихо прошептала Миллс, все еще чувствуя в себе пальцы Свон.

– А я тебе и до этого это говорила, – срывающемся голосом прорычала Эмма, тяжело дыша, так и продолжая держать пальцы в лоно Миллс. Но все же через пару мгновений она вернула себе руку и вновь поцеловала страстно Реджину в губы, абсолютно не давая прийти в себя, после головокружительного оргазма.

Не разрывая поцелуя, Реджина начала снимать с Эммы остатки блузки, так как вся ткань на спине была разодрана. Блузка, лифчик и вот уже сама Миллс ласкает грудь своей возлюбленной.

– Ты не получила еще своей порции.

– С утра терплю, – Эмма не хотела разрывать поцелуй и поэтому вновь припала к пухлым губам, продолжая свои грубые действия, но пока несильно закусывая нежную кожу. Она потянула на себя брюнетку, так и продолжая терзать ее губы, медленно тянула ее к дивану. Ее возбуждение было тоже на грани дозволенного, и она это чувствовала как никогда.

Миллс толкнула Эмму на диван и села сверху на ее бедра, без предисловий начиная расстегивать брюки. С последним поцелуем бес Эммы переселился в Миллс. Она яростно стянула брюки и, грубо разведя бедра, резко вошла в Свон на всю длину пальцев, при этом успев облизнуть их. Припав губами к возбужденному соску, она взвинтила темп не меньше, чем был у блондинки.