И такие бывают уловы

В одном из рейсов при ловле нототении в западной части прибрежной зоны острова Кергелен в трал, при его подъёме, случайно попались несколько десятков пингвинов. Как только трал подняли на палубу и раскрыли его сетную часть, то пингвины, негодующе крича, выпорхнули из трала и разбрелись по всей верхней палубе. Что тут началось! Первые попытки выгнать их в родную стихию не увенчались успехом. Они огрызались, кричали, изворачивались, но не покидали палубу. Переваливаясь с боку на бок, важно прохаживались на борту судна, как у себя дома, и с любопытством обследовали все, куда могли добраться. Один из них умудрился свалиться по трапу на нижнюю палубу, в проход между каютами, и благополучно по запаху добраться до камбуза. А там в это время баба Зина варила борщ. И каково же у неё было изумление, когда в камбуз заглянул непрошенный и диковинный зверь. Визгу было на весь корабль! С трудом опутав сетной делью любопытного, а возможно и голодного пингвина, вытащили его наверх и отпустили в родную стихию. Ещё одного лишнего едока нам не надо. Достаточно и французского наблюдателя, любителя русского борща. Вместе с ним в течение суток швабрами и струями воды из пожарного брандспойта выгоняли пингвинов на слип, откуда они, как на салазках, скатывались в море. К счастью все они остались живы, иначе много проблем было бы с французскими властями на острове. Один из молоденьких пингвинов забрёл в лабораторию, где лаборантка АзЧерНИРО стала кормить его кусочками свежей рыбы. К нашему удивлению он стал есть с её рук. Скоро пингвинчик освоился в лаборатории, стал заглядывать во все уголки, но не терял из виду свою новую «маму». Время от времени подходил к ней, требуя, рыбы. Несмотря на то, что рыбакам хотелось оставить его на некоторое время для развлечения, пока работали в этом районе, к сожалению, по требованию французского наблюдателя его выпустили на волю.

_{Фото 7. Лаборантка АзЧерНИРО Дракина Л. П. кормит пингвина.}

Какие только неожиданные уловы, небезопасные для человека, оказывались в трале. Донный трал на банках Индийского океана поднимал и электрических скатов. Достаточно было схватить голыми руками мокрый трал с находившимися в нем вышеупомянутыми скатами, чтобы при мощном ударе током тело начинало сводить, бить дрожь, руки теряли чувствительность, а дыхание затруднялось, как будто только что закончил спринтерскую гонку.

А. Брем указывал, что сила заряда зависит от состояния рыбы и что в отдельных случаях, когда у них идёт «перезарядка», её можно брать безнаказанно. Знать бы ещё это время! Это чрезвычайно непредсказуемые рыбы. У них разве спросишь? Меня один раз так шарахнуло во время рассортировки тралового улова, когда я полагал что у ската в это время «перезарядка», как, будто бы, я взял оголенный электрический провод под высоким напряжением. От испуга и боли я заорал, выронил его и долго потом дёргался, дрожал и приходил в себя. После этого случая постоянно принимал меры предосторожности и работал при разборке донных тралов в тропических водах только в толстых резиновых рукавицах.

Смертельным может быть даже ожог от нитей медузы сифонофоры физалии, то есть кишечнополостных животных, состоящих из сросшихся в колонию полипов. Это плавающие на поверхности океана цветные шарики, похожие на мыльные пузыри или на яркие цветные кораблики. Их моряки называют «португальские кораблики». Может потому, что португальцы любили раскрашивать свои корабли в яркие цвета. Особенно насыщенной окраской они сверкают в штиль, переливаясь на солнце разноцветьем. Впервые увидев их, мы любовались ими, впрочем, не зная, какие они будут нам причинять заботы и неудобства в процессе работы. Красота в природе порой таит в себе коварство. Удлинённые щупальца физалии длиной до 20–30 метров по всей длине, уходящие в глубину океана, усажены ядовитыми шипами, заполненными стрекательными жалящими клетками с ядовитой жидкостью. По своему составу яд физалии сходен с ядом кобры.

_{Фото 8. Физалия}

При выборке яруса, сетей или трала щупальца физалии прилипали к сетной дели, хребтине или поводцам яруса и, обжигая руки и причиняя боль, не давали нам возможности полноценно работать, в результате чего мы вынуждены были, после нескольких ожогов, надевать брезентовые рукавицы и, несмотря на жару, работать в закрытой спецовке. Мне пришлось испытать действие яда. После непосредственного контакта руками с медузой, я почувствовал ломоту и резкую боль в пальцах, словно их обдали кипятком. Скоро они онемели и сгибались с трудом. Появились пятна, как после ожога крапивой. Затем боль распространилась на всю руку. Временами тряс озноб. Боль утихала постепенно и только через несколько часов исчезла.