И тогда он зачистил город

– В ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое. Сегодня похоронили. А Ирину Михайловну, мать его, с кладбища в реанимацию областной больницы увезли. Инфаркт. Как бы и ее вскоре не пришлось класть рядом со Славиком. Такие вот дела, Саныч!

– Ясно! До встречи!

И Тимохин опустил трубку на рычаги телефонного аппарата. Ударил кулаком в стену:

– Суки! Твари! Мрази! Кровушки напиться захотели? Напьетесь! Досыта напьетесь, шакалы! – прорычал он.

Александру нестерпимо захотелось выпить. Он пожалел, что не купил водки по дороге. Выйти, купить сейчас? Рублей не хватит, а поменять доллары негде. Возможно, продавец в ларьке и возьмет баксы, но кто знает, не обдирают ли ларек отморозки Мирзы? Тогда можно засветиться. Ничего страшного в этом нет, но лучше не рисоваться. Когда начнется основная работа, то и такая мелочь может иметь ненужные последствия.

Он прошел на кухню.

Наверное, холодильник пуст. Ведь хозяйка здесь бывает редко. Но почему он тогда включен?

Тимохин заметил вставленную в розетку у плинтуса вилку шнура холодильника.

Открыл дверцу.

На полках увидел консервы, рыбные, мясные. А глубже… бутылку коньяка «Белый аист»! Непонятно, для чего держала коньяк Валентина Алексеевна. А может, иногда встречалась здесь с мужчинами или мужчиной? Женщина она одинокая, сравнительно молодая. Заводить связь в клинике не с руки, скажется на авторитете! В городе же можно без проблем. Но тогда получается, что любовнику в качестве закуски она предлагала тушенку? Хотя это не его дело. Коньяк Александр конфискует, чтобы завтра же вернуть такую же бутылку на место. А сейчас ему просто необходимо выпить. Он пил прямо из горлышка. Глоток, второй, третий. Отставил наполовину опорожненную бутылку. Хватит! Коньяк слегка ударил в голову, одновременно успокоив майора. Он присел возле мойки, закурил, стряхивая пепел в раковину, так как пепельницы на кухне не нашел. Уснул он на диване, в зале, когда на часах было 0.23.

Понедельник, 30 мая

Воспользовавшись общественным транспортом, Тимохин подъехал к железнодорожному вокзалу в 10.40. Купил в киоске свежую местную газету и две пачки сигарет, присел на скамейку на привокзальной площади. Делая вид, будто читает газету, внимательно осмотрелся. Больше не для того, чтобы попытаться определить слежку. Он не страдал манией преследования, а для восстановления былой концентрации внимания, которой обычно владел, являясь офицером секретной группы спецназа, действовавшей в тылу противника во время афганской войны. Тимохину требовалось в кратчайшие сроки вновь стать спецназовцем, готовым к любым ситуациям. Готовым к ведению боя с превосходящими силами противника в неблагоприятных условиях, имея задачу уничтожить врага. И он чувствовал, что натренированный организм постепенно перестраивался, восстанавливая былые боевые возможности боевого офицера.

Ровно в 11.00 Александр вошел в зал, где располагались кассы продажи билетов на проходящие поезда дальнего следования. Где было не так много народа и где можно контролировать обстановку. Увидел своего бармена у стенда с расписанием движения поездов. Подошел к нему со спины. Спросил:

– Куда ехать собрался, Артем?

Тот, словно ожидая вопроса, никак внешне не отреагировав на неожиданное появление Тимохина, ответил:

– Да вот в Сочи не отказался бы прокатиться, но, к сожалению, на юга поезда через наш город не следуют!

Тимохин протянул руку парню:

– Здравствуй, Артем!

Тот ответил на рукопожатие:

– Здравствуйте, Сан Саныч! Здесь говорить будем? Или пройдем в пивную, что недалеко от стоянки такси?

– Пройдем в пивную!

В павильоне заказали по кружке пива, отошли в дальний темный угол полупустой грязной пивнушки. Бармен спросил:

– Что у вас за разговор ко мне?

– Во-первых, мне пришлось продать кафе!

– Что? Вы пошли на поводу у Мирзы?

– Я вынужден был сделать это! Бандиты убийством Славика не ограничились, они захватили в заложники мою жену. Подонок Колун изнасиловал ее. Татьяна сейчас в психиатрической лечебнице. Правда, Мирза поиграл в благородство, приказав убить насильника. Колуну на моих глазах перерезали глотку. Они сделали бы это и с Татьяной, не подпиши я нужные им бумаги. – Александр сделал глоток пива: – Вот так, Артем!

– Дела, – проговорил бармен. – Теперь я вас понимаю. И сочувствую.

– Спасибо. Ты узнал о моем горе, но я позвал тебя на встречу не для того, чтобы плакаться. Мне нужно оружие, Артем!

Грудов удивленно взглянул на Тимохина:

– Оружие? Но при чем здесь я?

– Все бандиты вооружены. Значит, они где-то берут стволы? Вспомни, не рассказывал ли тебе покойный муж сестры чего, что касалось бы этой темы?

– Леня? О нем я не подумал. Подождите, дайте вспомнить.

– Вспоминай! Это очень важно!

Тимохин выпил полкружки пива, когда бармен произнес:

– А ведь он действительно говорил о закупке оружия, еще пистолетом хвастал, когда я к ним в гости заходил. Так что же он говорил? Сколько времени прошло, могу и не вспомнить.

Александр попросил:

– Напрягись, Артем! Повторяю, это важно!