И целого мира мало (СИ)

Тор аккуратно приспустил штаны Локи, высвобождая стояк.

- Я хочу, чтобы ты всегда это помнил, – он провел языком по всей длине члена Локи, отчего тот сильно зажмурился и закрыл лицо руками. После Тор немного покружил наверху у самой головки, а потом начал вбирать в себя плоть бывшего бога практически во всю длину. Младший Одинсон вцепился в больничную простынь с силой, будто он падал в огромную бездну, и лишь только этот клочок ткани мог спасти ему жизнь. Он откровенно стонал, не боясь разбудить обитателей больницы, запускал свои руки в волосы брата, помогал ему задать нужный темп, говорил что-то нечленораздельное, попросил Тора до конца снять с него больничные штаны, закинул свои ноги ему на плечи и начал биться в эмоциях, которые заставили его напрочь забыть о всякой боли.

- Тор… Прошу… Возьми меня… Возьми… Я скоро… Я очень скоро кончу… Я не хочу… Не хочу делать это без тебя… Возьми… Возьми меня, умоляю… - Но Тор будто его не слышал, он уже разобрался, какие именно движения и с какой скоростью заставляют его брата стонать громче и безжалостно пользовался этим. – Тор… Остановись… Остановись! ПОЖАЛУЙСТА! НЕ НАДО! ТОР! ХВАТИТ! О, БОГИ! ОСТАНОВИСЬ! – Локи все больше и больше выгибался дугой и пытался оттолкнуть старшего Одинсона от себя, но у него ничего не выходило. С каждой секундой тело полукровки становилось все горячее и горячее, и уже через несколько минут стало напоминать раскаленный металл - еще пара секунд и… На всю главную Лондонскую больницу раздался громкий стон, стон полный блаженства, немного затяжной, казалось, он раздался откуда-то из глубины души человека, издавшего его.

- Тихо ты, а то сейчас набегут спрашивать, что произошло. – Но никто так и не пришел, для работников больницы это был явно не первый инцидент, а остальным было попросту наплевать.

Локи лежал с полузакрытыми веками, его до сих пор немного передергивало, а тело совершенно не хотело слушаться.

- У меня во рту все пересохло… Тор, дай воды, пожалуйста.

- Конечно, сейчас, – бог грома был явно доволен собой.

- Можно одну просьбу?

- После этого, думаю, можно даже не одну.

- Не говори сейчас ничего. Просто ляг рядом со мной. А еще… Сними ты уже эту футболку.

***

- Локи! Эй! У меня хорошие новости! – вечно излучающий позитив Майк дернул шторы, и больничную палату залило солнечным светом, - Ланс проверил твои последние показатели и сказал, что ты можешь, цитирую, «проваливать домой». Так что, поздравляю, сбылась твоя мечта! – тут взгляд психотерапевта приковала смятая футболка Тора валяющаяся на полу. - Эм.. Ребят… А чего у вас здесь вчера произошло?

========== PREHISTORY ==========

Тор всегда был непоседливым ребенком. Ему постоянно надо было куда-то убежать, с кем-нибудь подраться, натворить кучу дел, которые совершенно не красили будущего царя Асгарда, но, тем не менее, не находилось ни одного человека в этом божественном мире, который бы не любил наследника Одина. Голубоглазый, светловолосый, крепкий мальчик очень любил попадать в различные передряги и, мало того, любил втягивать во все это всех своих друзей. Мать Тора – прекрасная Фригг, богиня брака и домашнего очага, переживала по поводу подобного поведения своего сына; она считала, что мальчик растет безответственным, а подобное качество для наследника Одина совершенно неприемлемо, но на этом переживания царицы не заканчивались. Её супруг – Бог войны и победы – вел один из самых ожесточенных боев на территории ледяных великанов, и никто не знал, чем может закончиться сражение в Ётунхейме, но каждый надеялся, что оно будет последним. Вестей из другого мира уже давно не было.

Детям о подобных переживаниях в Асгарде было не принято рассказывать, дабы не нарушать их покой и избавиться от лишней кучи вопросов, так что Тор так же проказничал и ни о чем не задумывался. Его шалости брали начало еще с тех пор, как он сделал свои первые шаги. Для Фригг стало нормальным то, что половина её любимого сервиза была разбита, красивейшие одеяния были напрочь испорчены, картины с изображениями предков валялись на полу, а самого Тора на «месте преступления» уже не было. Скорее всего, шустрый мальчик уже убежал в сады инициировать очередной бой со своими друзьями, как он их называл, «верными воинами». Сын Одина бредил войной и троном, вся его будущая жизнь была предначертана, и он прекрасно это знал. Уже с самого раннего возраста он представлял, как поведет в славные битвы свое войско, как будет защищать родной дом, как остальные миры будут бояться его и уважать, а жители Асгарда провозгласят его самым сильным и мудрым правителем. Обо всем этом Тор мечтал, сидя на краю Радужного моста, перед сном; он смотрел на далекие галактики и с детским максимализмом решал, с кем он будет воевать первым. Маленькому богу хотелось поделиться хоть с кем-нибудь своими мечтаниями, чтобы его поняли, поддержали, сказали, что все именно так и будет, но в этом смысле он был одинок.