И ты полюбишь однажды

— Я подумаю. Может, и не стану, если ты доставишь мне удовольствие. Снимай свои белые трусики и брось их мне. Эшли сделала так, как он просил. Кейд поймал их и спрятал под подушку.

— Сувенир. — Ему хотелось, чтобы она возразила, но Эшли не стала этого делать.

— Что… что вы от меня хотите? — Она старалась разыграть невинность.

Кейд удивленно выгнул темные брови.

Эшли повернулась, и через мгновение у ее ног лежал лифчик.

Блюз отзвучал. В комнате стало тихо.

Слышалось только дыхание двух молодых людей. Глядя в сторону, Эшли распустила волосы, желая, чтобы Кейд коснулся их и ее обнаженной спины.

Затем она повернулась, накрыла руками грудь и пошла к нему. Остановившись у кровати, сняла туфли и ногой отбросила их в сторону.

— Вы обещали хорошо себя вести, — напомнила она ему.

— Да, — ответил Кейд, накрывая руками ее грудь.

Эшли отвела его руки.

— Я возьму лосьон.

— Что?

— Натру тебе спину. Всем пациентам, перед тем как они ложатся спать, мы натираем спину.

Кейд засмеялся.

— По правде говоря, я не собираюсь спать. А если я сейчас перевернусь на живот, то, боюсь, сломаю то, что тебе захочется натереть немного позже…

— Ты имеешь в виду вот это?.. — Кейд задохнулся, когда Эшли коснулась рукой его восставшей плоти. — Так тебе хорошо? — спросила она.

Он заложил руки за голову и притворился, будто раздумывает над вопросом.

Эшли крепче прижала руку.

— Да… вот так хорошо. Даже слишком. — Он потянулся к ней и привлек к себе. Эшли уперлась руками в его плечи, и Кейд начал осыпать поцелуями ее тело. Он делал это то с нежностью, то со страстью. Этот изголодавшийся по любви мужчина приводил ее в восторг, и вскоре Эшли застонала от удовольствия.

Она стала выкрикивать его имя. Снова и снова.

Кейд еще крепче прижал ее к себе и ласкал до тех пор, пока не почувствовал, что она сгорает от желания.

— Скажи мне, — прошептал он.

— Ты замечательный.

— Нет, скажи мне, что любишь меня.

— Я люблю тебя.

— Обещай, что всегда будешь только моей. Обещай, что не оставишь меня.

— Я никогда не оставлю тебя. Обещаю.

Никогда прежде Джи Джи не приходилось выступать в роли шафера. Он был необыкновенно красив в черном двубортном фраке. Слава Богу, пояс и галстук, которые Моника выбрала для него на этот случай, не вызвали насмешек у его многочисленных друзей — полицейских, приглашенных на церемонию венчания Кейда и Эшли.

Он вспомнил свою свадьбу в баптистской церкви и традиционное застолье со свадебным тортом. А сейчас в его бумажнике лежала копия ультразвукового обследования Моники. Скоро у них родится сын.

Услышав звуки свадебного марша, Джи Джи поправил цветок на лацкане и подмигнул Кейду. Они посмотрели на Монику, шедшую по центральному проходу, — она открывала церемонию.

В ее руке дрожал маленький букет роз. Теперь очень часто по утрам Моника чувствовала слабость и жаловалась на это Джи Джи. Но они оба знали, что это временный недуг и надо потерпеть. Как они обрадовались, когда узнали о сыне!

Честно говоря, раньше Джи Джи не хотелось иметь детей. Работая полицейским, он видел слишком много людского горя, видел худшие стороны жизни. Но, узнав, что у него родится сын, он изменил свою точку зрения. Мир засиял для него другими красками.

Они с Моникой уже спорили о том, как будут одевать сына.

До встречи со своей женой Джи Джи никогда не обращал внимания на то, как и во что одет. Моника же превратила его в человека, которому стало нравиться красиво одеваться. Правда, эту страсть он держал в тайне. Случалось, он иногда ворчал по поводу своих нарядов, но было заметно: если бы они ему не нравились, он никогда бы не надел их.

Джи Джи подмигнул жене, когда та встала у алтаря, недалеко от него и Кейда.

Кейд вовсю улыбался, но Джи Джи был уверен, что друг волнуется.

Кейду не терпелось увидеть Эшли.

Вчерашний вечер и прошлую ночь она провела в доме Моники и Джи Джи, считая плохой приметой быть рядом с женихом накануне свадьбы.

Джи Джи заверил друга, что его невеста уже в церкви, но Кейд продолжал нервничать. Он боялся, что Эшли передумает и уедет в Нью-Йорк, где ей предложили место модельера. Эшли говорила ему о своем желании открыть собственный бутик. Если его оборудовать компьютерами, факсами, уточняла она, то жить можно где угодно: в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе, никакой разницы. Главное — быть связанным с остальным миром, особенно с миром моды.

Эшли была очень убедительна в своих речах, и Кейд уже был готов перебраться в Нью-Йорк. Полицейский везде найдет себе работу. В преступниках пока нигде нет недостатка.

Но Эшли сказала, что может быть счастлива и здесь. Все ее мечты могут исполниться и в этом городе. Кейду хотелось в это верить.

Прежде он страдал от недостатка любви. Теперь Эшли постоянно говорила ему о своей любви.

Конечно, ей не нравилось, что Кейд — полицейский. Ведь его жизни постоянно угрожала опасность. А значит, их брак тоже был в опасности. Но, рассуждала Эшли, если Джи Джи и Моника могут быть счастливы, то почему они с Кейдом нет?

Кейд обещал ей, что не станет чрезмерно опекать ее. Она может быть настолько независима, насколько хочет.