И увидел остальное

- И объясню. Мы без конца исследуем ориентационные способности животных, ломаем себе голову над бионическим моделированием, обрастаем горами приборов - один сложнее другого. И мы забыли, черт побери, что мы тоже живые! Человек не рождается с термометром под мышкой. Термометр находится в нем самом, как и многое другое. Приходилось вам видеть змею?

- Змею? - ошалело переспросил Новиков.

- Да, змею - ту самую, которая в древности была символом мудрости. Так вот, змея ощущает изменение температуры на одну тысячную градуса, это известно давным-давно. Есть бабочки, которые воспринимают одну молекулу пахучего вещества на кубометр воздуха. Одну молекулу! Но человек был всем и рыбой и птицей, и он сейчас проходит все эти стадии в эмбриональном развитии. А родившись, немедленно хватается за приборы...

- Позвольте, Сергей Сергеич...

- Не позволю! - Резницкий угрожающе помахал мокрой туфлей. - Мы носим в себе великолепный природный аппарат для восприятия широчайшей информации об окружающем мире - и сами же глушим его, ибо то, чем не пользуются, атрофируется...

У него не хватило дыхания. Новиков немедленно воспользовался паузой:

- Разрешите мне все-таки сказать. Может, вы и правы насчет инстинктов. Но как понимать то, что творится с Володей? Истинно человеческое, вы говорите? Значит, но вашему мнению, у Заостровцева всего лишь пробудился инстинкт ориентации в пространстве, который дремлет у нас в подкорке? То, что изначально связывает человека с его предшественниками на Земле, со всякими там рыбами и змеями?

- Видите ли, Алеша, если взять суммарное воздействие магнитного и гравитационного полей...

- Не согласен! Простите, Сергей Сергеич, я не согласен. Наденьте на птицу скафандр и забросьте ее в Космос. Ни черта не сориентируется она, скажем, в Ю-поле.

- Конечно, в условиях, не похожих на земные...

- Значит, инстинкт тут ни при чем! Здесь что-то новое. Качественно новое. - Новиков усмехнулся. - Вы провозглашаете анафему приборам, а ведь то, что случилось с Володей, - результат воздействия прибора. Надо уж признаться, Сергей Сергеич. Прибор-то основан на схеме из вашей последней статьи...

- Я это заметил, - сказал Резницкий, задумчиво глядя на Новикова. - Из моей схемы и вашей отсебятины получился удивительный биогенератор. Как эта штука работает, я пока представляю себе весьма смутно. А вот результат налицо - Заостровцев.

- Почему же со мной ничего не произошло?

- Откуда я знаю? Очевидно, сказались индивидуальные особенности. Кроме того, я не уверен, что с вами завтра или через неделю не произойдет чего-нибудь экстраординарного.

- Вы так думаете? - Новиков обеспокоенно уставился на биофизика.

- Да не в этом дело. Необычайно важен сам факт... Трансцензус! Резницкий вскочил, забегал по комнате. - Именно трансцензус! Переход границы, считавшийся недозволенным... Новый этап познания, качественный скачок в развитии человека. Ай-яй-яй! Вы не можете понять всей грандиозности... впрочем, и я еще не могу охватить в полной мере...

- Нужно ли это, Сергей Сергеич?

Резницкий круто повернулся, стал перед Новиковым, недоуменно помигал.

- Что - нужно?

- Ну, этот ваш трансцензус. Все-таки удобнее и проще пользоваться приборами, чем...

- Да, да, понятно, - быстро сказал Резницкий. - Человек не вправе по собственному усмотрению менять самого себя - вы имеете в виду это? Тут мы, наверно, не найдем общего языка.

- Я имею в виду... Извините, Сергей Сергеич, я думаю сейчас не о человечестве. Я очень боюсь за Володю.

Биофизик опять зашагал по комнате.

- В одном я уверен, - сказал он после долгого молчания: - емкость человеческого мозга вместит такой поток информации.

Он сказал это твердо, но вид у него был немного растерянный - так по крайней мере показалось Новикову.

- Идемте к нему. - Резницкий направился к двери.

- Погодите, Сергей Сергеич. По-моему, вам надо обуться.

- Ах да, - сказал биофизик.

Они спустились этажом ниже. Володи дома не оказалось.

Они засели в его комнате и взялись за видеофон. Они обзвонили библиотеки, лаборатории и вообще все места, где мог находиться Володя. И отовсюду отвечали: "Нет, не был".

- А может, он у той девушки, - начал Резницкий, - из-за которой...

- Исключено, - сказал Новиков. - Впрочем, на всякий случай.

На экране появилась верхняя половина Тосиного лица - видно, она вплотную подошла к аппарату.

- Не был, - сказала она.

Экран сразу потух.

Они просидели до поздней ночи. Беспокойство перешло в тревогу.

- Что-то они сегодня затянули дождь, - Что? - спросил Володя.

Она пристально посмотрела на его каменное лицо.

- Мне кажется, ты все время к чему-то прислушиваешься. И совсем не слышишь меня. - сказала Тося.

- Да нет, я слышу. Ты сказала про дождь...

Тося прошла по беседке, в которую их загнал ливень.

Подставила ладонь струйке, стекавшей с крыши.

- Володя, почему ты избегаешь меня? Я ужасно волновалась, когда вы там, у Юпитера, молчали так долго.

Володя не ответил.