И в аду есть ад

— Вряд ли. Принципы не позволят. Поэтому он останется в городе, пока не добьётся своего. А с его оружием он очень опасен для нас, — сказал Кеплер. — Нужно придумать другой путь, чем захват его собственности. К примеру, подослать к нему наёмного убийцу.

— У него есть страховка камер жизни. Его нельзя убить. Он воскреснет, — оборвал его Уолт.

— Но вы можете сделать для него исключение, — предложил Кеплер. — Решайтесь, Уолт, иначе мы дождёмся того, что он уничтожит всех нас, захватит власть в городе и установит свои порядки. Мы должны его ликвидировать, — настойчиво проговорил он.

— Кеплер, я прекрасно понимаю, что смерть Фордена вам выгодна, — проронил с сарказмом Уолт. — Но для наших общих целей, живой он нам полезнее, чем мёртвый. С каждым разом он создаёт все более совершенное оружие. Если мы его убьём, он никогда не сможет придумать ничего нового.

— Вы думаете, он с вами поделиться своими разработками? — поинтересовался ехидно Кеплер. — Держи карман шире. То, что я узнал о Фолкленде, свидетельствует об обратном. Он чрезвычайно честный человек. Никогда не позволит использовать его изобретения во вред.

— Мы можем его обработать, он встанет на нашу сторону, — предложил Уолт. — Промоем мозги. Внушим наши идеалы.

— Попробуйте. Сомневаюсь, что у вас получится, — скептически пробормотал Кеплер.

Когда он ушёл, Уолт аккуратно положил остаток сигары на бронзовую, позолоченную пепельницу и подошёл к окну. Заложив руки за спину, рассматривая раскинувшийся за окном роскошный, экзотический сад, он размышлял над словами Кеплера. Даже, если Форден и есть Фрэнк Фолкленд, это не имело особого значения. Главная опасность скрывалась в ненависти Кеплера к Фордену. Уолт сильно опасался, что Кеплер может пойти на вредный для общего дела шаг, и уничтожит своего конкурента раз и навсегда

* * *

— Мистер Форден, зачем вы переехали в этот город? — вдруг спросил Дженкинс. — Я бы понял, если бы вы приехали ещё во времена Райзена. Тогда ещё не было такого беспредела, как сейчас. Конечно, тогда тоже приходилось несладко, но все-таки у Райзена была единая полиция, которая разбиралась с бандитами.

Фрэнк пригубил свой стаканчик со скотчем, и с горечью усмехнулся, вспомнив Стэнвуда, главу тайной полиции, который вначале гонялся за ним, как за главарём бандитов, а потом стал помогать.

— Трудно сказать определённо, — уклончиво ответил он, наконец. — Наверно, хотел свободы от бюрократов. Не знал, что здесь так все будет.

— Неправда. Может быть, вы раньше здесь были? И вернулись? — вглядываясь пристально в выражение лица собеседника, поинтересовался Дженкинс.

— Да. Я раньше бывал в этом городе, — осторожно сказал Фрэнк, лихорадочно обдумывая, стоит ли быть откровенным до конца. — И вернулся, — объяснил он, не вдаваясь в подробности.

— Извините за нескромный вопрос, что же вас сюда привело? — продолжил расспросы Дженкинс. — Впрочем, не хочу лезть вам в душу…

— Дженкинс, в первый раз, когда я попал сюда, я встретил женщину, которую полюбил. Но судьба нас безжалостно разлучила. Я вернулся за ней. И хотел встретиться со своими друзьями, — ответил он и его голос дрогнул.

Дженкинс вдруг чуть заметно усмехнулся, вытащил ручку, быстро написал пару слов на салфетке, и, положив перед Фрэнком, с улыбкой резюмировав:

— Я и раньше об этом догадывался.

Бросив быстрый взгляд, Фрэнк вынул из кармана зажигалку и сжёг салфетку. Откинувшись на спинку диванчика, проронил:

— И когда вы это поняли?

— Почти сразу, — ответил спокойно Дженкинс. — Мы же и раньше встречались. Фигура, голос не изменились. И характер. Вы слишком заботитесь о людях. Я всегда хотел узнать, что вас привело в первый раз в этот город.

— Хорошо, я расскажу. Я проводил спасательные работы на моем вертолёте. Его затянуло в торнадо и выбросило на берег острова, где я обнаружил изумительной красоты город, высокие, прекрасные башни. Под бездонным небом. Потрясающее впечатление.

— И решили остаться?

— Нет, Дженкинс, наоборот мечтал вырваться отсюда всеми силами, — вздохнув, объяснил Фрэнк. — Меня похитили и превратили в раба. Месяц я провёл на заводе Хаммерсмита. Меня там пороли плетьми, колошматили дубинкой, приковывали кандалами к койке или месту у конвейера. Меня спас сэр Роджер Кармайкл. Предложил стать его племянником… Дальше вы знаете. Я стал конструктором на его заводе. Во мне взыграл азарт изобретателя, как и сейчас, — с горькой иронией добавил он. — Встретил Ирэн. Влюбился.

— Вы хотели изменить порядки в городе? Избавиться от Райзена?

— Ничего я не хотел! Жаждал лишь выбраться отсюда. Мне не нравились порядки, которые установил Райзен. Но я не хотел ничего разрушать. Только поправить. Немного. Что в моих силах. Но ему здорово не понравилось, что я критикую его принципы, дискредитирую его дружков-бизнесменов. Он решил расправиться со мной. И ему это удалось.

— Но потом вы смогли его уничтожить, — воскликнул Дженкинс.

— Нет, — печально возразил Фрэнк, покачав головой. — Он застрелился сам. Думаю, потому что не смог выдержать гибели своей мечты о городе-рае. Конечно, я косвенно виноват в этом.