И в горе, и в радости

— Это у него прозвище такое. Менделеев, или Менделей. За глубокие познания в химии, которые здорово помогали ему в его противоправной деятельности. Недавно он впарил в одном ночном клубе совершенно новенький наркотик. Неизвестно, откуда он его взял… Не исключено, что сам изобрел. С маленькой помощью своих друзей… Так вот от этой дури вполне приличный мальчик совершенно свихнулся и убил двух человек. Не кого-нибудь — свою девушку и своего лучшего друга. И произошло все это на глазах у толпы народа, в разгар вечеринки. Ясно, к чему я клоню?

— Ясно. Но Кира никогда не стала бы принимать наркотиков! Она и уколов-то боялась до смерти!

— Гм… до смерти… До определенного момента вы, дорогая Александра Леонидовна, не предполагали, что ваша дочь может поступить в театральный институт и бежать из дома с мужчиной. Пока сама жизнь не опровергла ваши заблуждения… Впрочем, я не исключаю и насильственного введения наркотика. Не исключаю, да. Во-первых, соседка, с которой вы так весело напились в честь вашего знакомства, в тот вечер также была пьяна, но не вусмерть. И слышала звонок в дверь — около двадцати одного ноль-ноль, как показало расследование. А Менделей был убит примерно через полчаса, через час. А во-вторых, мы не нашли нигде в квартире ни шприца, ни ампулы из-под наркотика. Вообще никаких следов. Собачка искала, специально обученная! И мы были не первые, кто в этой квартире что-то искал. Ясно, куда я клоню?

— Ясно, — онемевшими, как после заморозки, губами прошептала Александра. — Евгений Эдуардович, нам нужно туда поехать… Немедленно. Очень надо!

— Зачем? А впрочем, поехали. Вижу по глазам — у вас есть что мне показать…

Маргаритка была, как обычно, дома. Гостей она встретила без удивления, пожаловалась на невыносимую головную боль и ушаркала в свою комнату. На Александру она не смотрела — быть может, переживала из-за того, что не уследила за Кирой и ее непутевым возлюбленным? Как бы то ни было, она ушла.

— Куда вы? Нам надо в кухню! — Александра бесцеремонно дернула Кленова за рукав. — Туда!

— А что там? — удивился Кленов, но пошел за ней послушно, как теленок.

Александра распахнула дверцы монументального буфета. Хитрец какой, он делал вид, что они незнакомы, что он не являлся ей во сне, что он не открыл ей свою страшную тайну! В одном отделении на полках стояли стопки тарелок, какие-то заплесневелые от старости кувшины, пустые баночки из-под йогурта, майонеза и горчицы. В другом — красовались, как и в прошлый раз, два пластиковых тазика, оранжевый и синий, сломанная швабра и какая-то цветная тряпка. Весь этот шурум-бурум Александра выбросила без жалости и стала водить руками по стенке шкафа. Знакомой сыростью потянуло из щелей, и задняя стенка слегка подалась…

Она отъехала в сторону, предоставив взглядам Кленова и Александры дверь. Узкая дверь в стене. Очень узкая и на вид довольно старая.

— Как в сказке про Буратино, — шепнул Кленов.

Александра помнила, что ей не так давно приходила в голову такая же мысль, по сейчас ей некогда было предаваться воспоминаниям. Она толкнула дверь и зажала себе рот руками, чтобы не завопить.

Лестница из ее сна предстала перед ней во всем своем чудовищном великолепии. Только через пару секунд глаз начал ловить отдельные детали — как на картинке «Найди двадцать отличий». Ступени были не земляными, но каменными, хоть и потрескавшимися, и уходили не в глубокий сырой погреб, а вели на первый этаж. Это была обычная черная лестница старого питерского дома. По этой лестнице поднимались когда-то кухарки и посыльные, дворники и пожарные, которые в гости к кухаркам ходили… Пожарные были бравые, в серых формах и медных шлемах, а кухарки — дебелые и румяные…

Теперь лестница была заброшена — уже много-много лет выход на нее загораживал этот антикварный буфет. Но видно, кто-то проторил к ней дорожку…

Торопясь и мешая друг другу, Кленов с Александрой бросились в дверной проем.

Лестница привела их к двери. Дверь была основательная, не так давно сработанная. И засов на двери тоже был основательный. Но сейчас он отодвинут. Александра поняла, что в последний раз этой дверью воспользовалась Кира… И никто не закрыл за ней засова, а сама она этого сделать не могла, потому что осталась снаружи.

За новой дверью оказалась вторая, старая — серая, облупленная, с выбитыми стеклами. И практически неразличимая на фоне серого облупленного фасада.

— Кто-то пришел и убил… — сказала вдруг Александра громко, но невнятно — так говорят люди во сне. — Кора спаслась, потому что знала про эту дверь. Они хотели убить и ее, но она ушла. Они искали что-то… И не нашли. Оно здесь.

Александра сделала несколько шагов вверх по лестнице и принялась лихорадочно ощупывать кирпичную стену. Один кирпич показался ей суше остальных, он не был покрыт водянистым налетом плесени — кто-то не так давно прикасался к нему…

Александра потянула за кирпич, тот легко подался и выпал. Кленов оказался рядом с ней, он сунул руку в образовавшуюся нишу.