И вблизи и вдали

Самого Окуджаву на сцену "Востока" партийные власти старались не допускать. Дело доходило до грустных курьезов: сам Окуджава стоял за сценой, в то время как со сцены объявляли об отмене концерта "ввиду его болезни". И все-таки продолжались концерты и дискуссии, а приезжавшие в гости и с выступлениями москвичи Александр Дулов, Юрий Визбор и Ада Якушева, завидовали - "Вот нам бы такой клуб!"

На одном из концертов в декабре 1966 года после выступления Александра Дулова и Олега Тарутина, по инициативе Владимира Фрумкина, развернулась острая дискуссия о "профессионализации" авторских песен.

Дело в том, что к этому времени в самом Союзе композиторов состоялось несколько вечеров, посвященных проблеме самодеятельной песни. В декабре 1966 года первый вечер-диспут прошел во Всесоюзном Доме композиторов в Москве. Выступали там Александр Дулов, Юлий Ким, Сергей Никитин с квартетом и Юрий Кукин. Вечер этот длился с половины седьмого до половины двенадцатого.

В ленинградском отделении Союза композиторов тоже был устроен вечер, также вызвавший ожесточенную дискуссию. Из самодеятельных авторов в нем принимали участие Евгений Клячкин и я.

Несколько композиторов выступили на этом вечере с уничтожающей критикой прослушанного. "Все это - торжество вопиющей музыкальной безграмотности", — заявил один. Другой (Александр Колкер) сказал: "Когда я слышу песни Городницкого, то ощущаю немедленную потребность спуститься вниз в буфет и чего-нибудь выпить, потому что трезвый человек такие песни слушать не может!"

На упомянутом же очередном абонементном концерте в "Востоке" по предложению Фрумкина был проведен такой эксперимент" одна и та же "авторская" песня звучала сначала в исполнении автора в сопровождении гитары, а затем - в обработке профессионального композитора и в исполнении профессионального инструментального ансамбля.

Начали с популярной песни Юрия Визбора "Серега Санин". Сначала прозвучала песня в исполнении Визбора под гитару, в записи на бытовой магнитофон, а потом - она же, но в обработке профессионального московского композитора Кирилла Акимова, в Сопровождении инструментального ансамбля и в студийной записи. Композитор, из самых, видимо, лучших побуждений, предпослал песне героическое музыкальное вступление, типичное для эстрадных песен, потом перешел на ритм вальса, а потом, в самых драматических местах, акцентировал трагизм текста замедлением ритма. При этом песню, хотя и под инструментальный ансамбль, пел сам Юрий Визбор. Однако где-то уже в начале песни, когда он стал петь сильно растянутый композитором припев да еще в заунывном сопровождении аккордеона, в зале раздался шум, хлопки и откровенный смех.

"Ну, вот, — сказал Владимир Фрумкин, — а теперь послушайте, что пишет журнал "Музыкальная жизнь" №16 в статье за подписью Е. Надеинского о самодеятельных песнях. А пишет он следующее: "Пожалуй, это еще не песни, это - полуфабрикаты. Песнями некоторые из них становятся под руками Кирилла Акимова и в исполнении Елены Камбуровой".

Тут в зале раздались свист и шум, перемежающиеся с громким смехом и криками. Фрумкину долго не давали говорить. В той же статье, о которой вспомнил Фрумкин, жестокой критике с обвинениями в "непрофессиональности" вместе с Юрием Виз6ором подвергнута была и Ада Якушева. Поводом для этого послужили их выступления на нескольких концертах вместе с профессиональными эстрадными певцами. За это они и попали под обстрел…

Эксперимент в концертном зале "Востока" продолжался. В качестве второй "подопытной" песни была использована песня Юлия Кима "Фантастика, романтика". Вначале была показана запись песни на бытовом магнитофоне в авторском исполнении, сделанная на вечере Юлия Кима в Ленинградском Университете в 1964 году. Портом эта же песня прозвучала в исполнении ленинградского ансамбля "Дружба" под управлением Александра Броневицкого. Прозвучала она "вполне прилично", и зал принял ее хорошо. "Видите? — сказал Фрумкин, — это более тактично сделано. Вот, теперь "Про кита" - Кима. Напомнить авторское исполнение?" "Не надо", — закричали из зала. Тем не менее, эта песня тоже прозвучала в авторском исполнении, записанном на университетском вечере. Затем ту же песню стал петь ансамбль "Дружба". Исполнение было, в общем, неплохим, однако, строчки песни перемежались с разного рода звукоподражаниями, чтобы рассмешить публику. В зале, действительно, начали смеяться и хлопать, хотя и неясно было, что означает этот смех - одобрение или наоборот.

В таком же порядке была дважды исполнена песня Юлия Кима "Про Кольку-хулигана". Ее пела Рина Зеленая, мастерски передавая детские интонации, и песня залу понравилась.

Вот одна из присланных записок "Мне кажется, что только те аранжировки, в которых сохраняется характер, душевность или юмор песни, могут иметь успех и быть приняты слушателями. Если же аранжировщики начинают добавлять что-то свое, получается пошлость".

В развернувшейся после дискуссии первое слово предоставлено было мне. Сохранилась магнитофонная запись этого выступления, сделанная Николаем Федоровичем Курчевым: