И вдруг настала тишина

— Понимаю, лес у нас дремучий, а я чем могу помочь? — недоумевал старик и не дал Юле договорить.

— Пустите нас, пожалуйста, на ночь к себе в дом. Мы только на одну ночь, а утром пойдем дальше. Просто уже темно совсем. А мы не местные. — поддержал я Юлю как мог.

— Не местные они. Ничего не знаю! Я не приют или ночлежка какая, проваливайте, мне проблемы не нужны, итак, жрать нечего, да вы ещё, захотите чайку попить, перекусить с дороги. Нафиг вы сдались мне. Проваливайте! — мужчина ни в какую не хотел пускать ребят в дом.

— Миша, кто там? — очень тихо спросила вышедшая на крыльцо взрослая симпатичная женщина. Она выглядела совсем бледной и очень худой, но она ничуть не портила ее красоты, даже придавала шарма. — Чего ты раскричался то? Дети спят уже. Чего хотят эти милые люди? — видно было, что Мария, в отличие от Михаила настроена доброжелательно к странникам.

— Маша, иди в дом. Я сам тут разберусь! Не женское это дело! — прогонял жену Михаил.

— Да мы с миром к вам. Еды нам не надо, у нас своя есть, на ночь хватит, вот тут она — не успел договорить я и показать на рюкзак с провиантом, как Михаил вдруг сменил гнев на милость. И жена за дверью кричала, чтобы пустили в дом. Видимо эта семья давно уже не ела нормально. Оно и понятно: дом в глухом лесу, доставка сюда вряд ли ездит, а самим выходить в магазин, до которого далековато, наверное, опасно, когда вокруг властвует Глассирия.

— Еду половину нам отдадите, это условие за вход в наш дом. И не больше, чем на ночь. — огласил условия входа в дом Михаил.

— Ну хорошо, у нас нет выбора. Мы поделимся. — я согласился на озвученные условия и нас пригласили на порог.

Внутри дом выглядел получше, чем снаружи. Видна была женская рука. Все довольно скромно, но прибрано. В доме было две комнаты, большой коридор, она же гостиная, и небольшая кухня, которая давно уже пустовала без нормальных продуктов. Готовили, видно, из чего могли. Мария, несмотря на свой больной вид, была вежлива и показала гостям, где они могут разместиться. Кроватей лишних не было, они были заняты под семью с двумя маленькими детьми. Дом был очень теплым за счет большой печи в коридоре.

— Детям постели на печи, а взрослые пусть ложатся на полу. Полы у нас теплые, чай не простынут за ночь. Можешь взять наши телогрейки вместо матрасов. Извините, у нас тут не царские хоромы и не гостиница. Вас мы не ждали. — попытался оправдаться Михаил и предвкушал трапезу, заглядывая ко мне в рюкзак.

— Да нам и этого достаточно, спасибо большое! — Георгий Андреевич высказал слова благодарности за всех.

— Ты тут главный по еде? Давай делись как договаривались провиантом. — Михаил обратился ко мне с некой ядовитостью в голосе, я успел оценить ситуацию, судя по всему эта семья голодает и живет на остатках еды: крупы, картошки и заготовок солений. На столе на кухне стояла начатая пачка гречки, грамм триста осталось. Раз они так накинулись на провиант, значит совсем дела плохи с едой, и я отдал половину провианта, состоящего из консервов, остальное убрал в рюкзак.

— Отлично! Маша, накрывай на стол и детей буди, пусть перекусят, а то младшему сегодня было совсем плохо от недоедания. — приказал жене Михаил. По внешнему виду семьи было видно, что они голодают. У детей вообще были кожа да кости. Страшно было смотреть.

Пока мы располагались и обустраивались на полу, а дети на печи, семья быстро поела и отправилась ко сну. На часах было десять вечера.

Мы тоже все начали укладываться спать, но я долго не мог заснуть. Меня все мучили мысли о том, как живут эти люди, о том, что они голодают и вынуждены жить в таких условиях. Я решил, что спать тут небезопасно и почти до утра не смог сомкнуть глаз. Но под утро все же выключился, уставший организм требовал сна.

Пока мы все спали, Михаил пытался украсть еду, но тщетно. Я, понимая, что на их последний провиант будут покушаться, положил рюкзак как подушку и держал его очень крепко. Но Михаил не сдавался и решил провести обряд, чтобы духи Глассирии отстали от их семьи и забрали новую семью в качестве жертвоприношения. То, что семья Михаила голодает и болеет, он связывал с делами духов. Он собрал все необходимые ингредиенты и начал проводить обряд. Однако, Георгий Андреевич проснулся и услышал шум во дворе. Он вышел на улицу и увидел Михаила, который проводил странный обряд над разожженным костром. Он понял, что это опасно и попросил Михаила прекратить начатое.

— Прекрати! Не смей этого делать! — практически кричал Георгий Андреевич.

— Прости, но у меня не остаётся выбора. — Андреич увидел в руках Михаила колбы с наработками вакцины! Судя по всему, он хотел их кинуть в костер.