И вновь о женщине пою

Голубков – нарасхват,

Нужен всюду и всем.

Голубков – он солдат,

Двух «союзных» систем. [1]

Голубков – не слуга,

Голубков – не лакей.

В бой пойдет на врага

Ради чести своей.

Изворотлив, умён,

Не предаст никогда,

Голубков тем силён,

Что надёжен всегда.

Голубков – не герой,

На рожон не попрёт,

Но породы он той,

Что всегда за народ,

Голубков – он солдат,

Рыцарь – мира сего,

Потому и наград

Уж не счесть у него.

Разный он – Голубков,

Но не трус, не свинья,

Не из тех дураков,

Что кричат только «Я».

Цельный он – Голубков,

Как сибирский гранит.

Пусть во веки веков

Его имя звучит.

Что его тридцать шесть?

Лишь начало пути.

Это имя и честь

Ещё долго нести.

Я желаю ему

В день рожденья его.

Удивляться всему,

Не терять ничего…

Сердце России

Шумит, бурлит всегда столица,

И ритмы те для всех важны —

Нельзя Москве остановиться,

Она, как сердце всей страны.

России тело всё пронзая,

И по длине, и поперёк,

Бегут от края и до края

С Москвы артерии дорог.

На капилляры разветвляясь,

Пути, спрямляя тут и там,

Бегут они, всё удаляясь,

По городам, по деревням.

По кровеносной той системе

Москва энергию всем шлёт,

Навеки связанная с теми,

Кто носит звание – НАРОД!

Москва обязана быть сильной,

Москва питает организм,

Зовём который мы Россией,

И в нём поддерживает жизнь.

Дырокол

Невзрачный серый Дырокол

С Бумагой явно не дружил.

Он на неё был очень зол

И ей обиды не простил.

Когда-то, много лет назад

Ей был отвергнут наш трудяга.

С тех пор не слышать был бы рад

Он имя девичье – Бумага!

Отсюда всё и началось:

Его занудство и придирки,

И понеслось, и понеслось…

В итоге – в ней одни лишь дырки.

Признание в любви

Невозможно в Москву не влюбиться,

Раз увидев, её не забыть.

Так прекрасна России столица,

Что её можно только любить.

Её площади, парки и скверы,

Её улицы, люди, дворы,

Как хранилище чистое Веры,

Служат нам ещё с древней поры.

Здесь духовное кажется рядом,

Здесь молитва – потребность души.

Благолепие здесь водопадом

Льётся сверху на город в тиши.

А церквей купола золотые,

Как мосты из далёких времён,

Как посланники неба святые,

Охраняют покой наш и сон.

И вновь о женщине пою…

* * *

Я тебя, наверное, придумал…

Хуже мне от этого не стало.

Но для жизни, для моей, безумной,

Мне как раз тебя и не хватало!

И вновь о женщине