И вновь Золотая Неделя! (СИ)

Уселись за длинный стол — мы с дедом в центре, и начали давать на заранее согласованные вопросы заранее согласованные ответы. Да, Омск нравится. Да, очень люблю советских актеров, особенно этих и вон тех. Да, русская культура стронг. Зачем приехал? Пригласили на парад, что большая честь. А вообще — в гости к другу по переписке. Да, очень грустно, что наши страны находятся в состоянии войны, но мне всего шестнадцать, поэтому как и почему — сказать затрудняюсь. Увы, в СССР пока доступны только «Другие», но мы над этим работаем. Дальше на пачку вопросов ответил дед — все про дзюдо и спорт в целом.

Раскланявшись и поручкавшись на прощание, покинули студию и отправились (все еще с кортежем) в гости к Антону. Рад поди будет!

Глава 24

По пути увидел кафе-мороженное, поэтому не мог не попросить Николая Степановича сделать остановку. Пожилые не врут — мороженное реально вкусное! Но я бы не сказал, что в Японии хуже. Платить ни за что не пришлось — денежный вопрос был решен взрослыми без моего участия, но я решил немного стебануть МИДоКГБшника:

— Николай Степанович, а вот, допустим, идем мы с дедом по Москве…

— Извините, без сопровождения мне приказали вас никуда не отпускать, — Улыбнулся посольский.

— Гипотетически же! — Пояснил я, — Вот идем мы по Москве, а к нам подходит странный человек и предлагает поменять йены на рубли, так сказать, подпольно…

— Спекуляция запрещена законами Советского Союза, поэтому в этом случае вам будет нужно обратиться к ближайшему милиционеру.

— Так спекулянт же убежит! Если мой дедушка его скрутит, у нас будут проблемы?

— Если его вина будет подтверждена, получите благодарность от Министерства Внутренних Дел, — Успокоил меня МИДоКГБшник.

Дед хмыкнул и продолжил кушать мороженку. Посмотрев на него, Николай Степанович пожевал губами и добавил:

— Но лучше все-таки воздержаться от самостоятельного задержания.

Покивал — понял, мол, и задал вопрос поострее:

— Знаете человека, который «Тетрис» придумал?

— Пажитнов, Алексей Леонидович, — Кивнул посольский.

— Как думаете, можно мне его в Японию забрать? У нас «Тетрис» многие любят, а у меня игровая студия недавно открылась, и Алексей Леонидович был бы для нас очень ценным сотрудником.

— К сожалению, это не в моей компетенции, — Развел руками Николай Степанович.

— А еще я бы очень хотел пригласить к нам Павла Коноплева — вашего советского гения. Знаете такого? Нескромно, но мне бы очень хотелось пообщаться с гением постарше — вдруг узнаю что-то новое для себя?

— Лично не знаком, но наслышан, — Кивнул посольский, — Но, опять же, это не в моей компетенции.

— Такой наш мир сложный! — Грустно вздохнул я, — Вот я видеоигрушки делать хочу, а взрослые мне сразу: «тут акции вот такие, контракты и неустойки такие-то, доли-х*ёли», извините за выражение.

Посольский хохотнул и ответил:

— Ничего, не могу сказать, что понимаю твои чувства, но мир и вправду сложно организованный механизм.

— Хорошо, что всегда можно положиться на взрослых! — Сладко потянулся я, под неодобрительным взглядом деда облизал розетку из-под мороженного и спросил: — А к кому мне насчет вывоза из СССР ценных кадров обратиться? Не навсегда, само собой. Лет на пять хотя бы.

— Я позвоню своим московским коллегам, — Пообещал посольский.

— Спасибо вам большое! — От всей души поблагодарил я, — Хороший вы человек, Николай Степанович — даже взятку давать не за что!

МИДоКГБшник хохотнул и, ловко воспользовавшись такой расслабленной атмосферой, спросил:

— А зачем тебе Кургинян?

А вот на этапе согласования мне этого вопроса не задавали — я просто передал просьбу через занимавшегося всем этим Гоки-сана.

— Хочу с его помощью попасть на Бродвей, — Честно ответил я.

Пока других задач у меня для Сергея Ервандовича нету — уши повсюду, так что в СССР о делах попаданческих — ни слова!

Брови мужиков ожидаемо поползли вверх, а я развел руками:

— Существует такой жанр: рок-опера. А у меня есть хип-хоп-опера.

— Я не особо во всем этом разбираюсь, но я верю в тебя, внук! — С теплой улыбкой похлопал меня по плечу дед Казума.

— Но почему именно его театр-студия? — Не отстал Николай Степанович.

— Елена Николаевна хвалила, — Пожал плечами я, — Мне этого достаточно.

Если пожилую актрису спросят, она подтвердит — мы и вправду с ней об этом говорили.

— Кроме того, — Продолжил я, — Проект новый, необычный, и, чего уж там, несколько даже авантюрный. Мэтры могут и не захотеть участвовать. А его театр все-таки «экспериментальный», — Изобразил пальцами кавычки, — И этой самой «экспериментальности» у меня хоть отбавляй!

— Вот оно как, — Покивал МИДоКГБшник, и мы покинули кафешку.

«Делового» япошку мы потеряли еще на выезде с территории санатория — он отправился к местным чинушам утрясать вопрос с «гуманитаркой». Ну а мы, пропустив поезд, пересекли Иртыш и отправились к жилищу Паршиных.