И волком я бреду во снах... (СИ)

Обходя город, я неожиданно заметил знакомую фигуру. Темная целеустремленно куда-то направлялась, обеспокоенный я решил проследить за ней. Проследовав по одной из улиц до самой городской стены, Ракса притормозила напротив неприметного проулка, и настороженно оглянувшись, свернула туда. Следовать за ней не стал, а притаившись в тени дождался того момента, когда она снова выбралась на улицу, в рюкзачке ее явно что то появилось - нечто объемное.

Снова оглянувшись, она с непринужденным видом двинулась в обратную сторону. На ближайшем перекрестке эльфийка столкнулась с солдатами князя, но к моему удивлению люди отреагировали совсем иначе, чем я ожидал. Офицер (один из тех, что был с нами на охоте) вежливо с ней поздоровался, и она благосклонно перекинулась с ним несколькими фразами, на что тот расплылся в довольной улыбке. А солдаты подобострастно расступились, давая дорогу.

И далее она шла столь же уверенно, даже показавшейся на встречу отряд светлых шедший из дворца не коим образом темную не беспокоил. Они окружил Раксу, а эльф-офицер бесцеремонно схватил ее за руку чуть выше локтя, однако, темная, одарив его высокомерным взглядом, и приподняв подбородок, с абсолютным спокойствием заявила:

- Я принадлежу одноглазому волку, - светлый тут же разжал пальцы, а воины расступились, давая ей пройти. И она пошла как истинная высокородная леди.

Я так же, не выдавая своего присутствия, последовал за ней.

Однако, слова ее, меня задели. Вернувшись во дворец, нашел зеркало и стал придирчиво рассматривать себя. Да, пресекающий морду шрам, сделал, так что правое веко едва подымалось, но глаз то у меня был, и я им прекрасно видел. Впрочем, осмотрев себя со всех сторон, пришел к неутешительному выводу выглядел я грозно, даже, пожалуй, устрашающе - обезображенная правая сторона создавала впечатление вечного оскала, а рассеченное до половины левое ухо и торчащая во все стороны жесткая шерсть довершали пугающий образ.

Повинуясь непонятному, даже для меня самого, импульсу я попытался когтями хоть как-то привести в порядок спутанные волоски. До некоторой степени мне это удалось, так что результатом я остался доволен. Да и впоследствии стал делать это регулярно. Кроме того меня несколько удивило то что Раксе не пришлось делать для светлых каких-то отдельных пояснений и "одноглазый волк" было достаточно.

Чтобы как-нибудь прояснить этот факт я выловил Титуса в библиотеке (он сидел за столом, перебирая свитки) и без обиняков задал княжескому секретарю вопрос:

- Как вы люди между собой меня называете?

Он побледнел и долго молчал, старательно отводя глаза и теребя край лежащего перед ним документа. Делать было нечего, и я спросил напрямик:

- Одноглазый волк?

Я постарался, чтобы голос мой звучал как можно добрее, но это не помогло - парень, едва не лишившись чувств, еле слышно выдавил из себя:

- Да.

- А эльфы? Они тоже? - не унимался я.

После этих слов бедняга весь сжался, словно бы ожидая удара, и утвердительно затряс головой, похоже, что ответить он был не в состоянии.

Я сделал несколько шагов назад, опасаясь, что он таки потеряет сознание и, не придумав ничего лучшего, махнув рукой, сказал "Ладно", поспешно удалился.

А еще одной неожиданной новостью стало то, что темная стала проявлять повышенный интерес к нашему образу жизни и моей персоне в частности. Впрочем, сначала мне показалось, что она просто пытается наладить отношения с моими родичами. Ракса то и дело угощала их вином и разными вкусностями. Но как, оказалось, делала она это с другой целью.

Однажды мне довелось услышать как Мар (стоявший на часах) рассказывает кому-то, как оборотень выбирает себе жену. И честно говоря, не поверил своим ушам, ни разу не бывало, что б люди интересовались такими вещами, да и говорить об этом с человеком не станет ни один родич. Накинув "маску" и как следует, закрыв, мысли (чтобы скрыть факт присутствия даже от своего) я подкрался и посмотрел - Мар беседовал с Раксой. Потягивая из небольшой фляжки вино и закусывая засахаренными фруктами (лежавшими на тарелке что темная держала в руках) он как мог, обрисовывал ситуацию. А эльфийка то и дело задавала наводящие вопросы - "Что?" да "Как?".

Это мне показалось странным, но большого значения я не придал, памятуя о страсти темных узнавать что-то новое. А для очень молодой по эльфийским меркам Раксы, оборотни явно были в новинку.

Но ее расспросы этим не кончились. Как то Рор, просто-таки сияя от гордости, сообщил мне, что темная спрашивала кто самый главный вожак всех кланов. И, конечно же, он сказал ей, что это я. А еще он поведал как мы победили светлых, да так что они теперь даже имени нашего бояться и то, что это была всецело моя заслуга. Я поинтересовался у родича, что же побудило его к такому красноречию. На что он, несколько смутившись, признался, что Ракса показала ему как лучше всего настраивать большую подзорную трубу, найденную им. Да и как было не рассказать о таком великом воине как я и наших победах, если ей было интересно.