И восстанут мертвые. Смерть знахаря. Любопытство убивает

– Непременно, инспектор, и еще раз большое спасибо. Нам с вами по пути, мы прямо сейчас отправимся на завод к сэру Калебу, заодно вас немного проводим, – улыбнулся Хауорт и набросил плащ.

Они снова укутали старика в шарф и пальто, водрузили ему на голову кепку и вышли. Восточный ветер хлестал больно, словно плеть. Под ногами лежал слой снега около четырех дюймов толщиной. Утро выдалось морозным и ясным, метель затихла, но серые тучи на небе предвещали новый снегопад. Отдаленные болота и холмы казались огромным белым стеганым покрывалом, которое бросил по пути какой-то великан, когда взбирался в гору. На улицах уже суетились люди – сгребали лопатами снег с мостовых и сбрасывали в канавы, откуда его забирали тележки и увозили. Другие рабочие разбрасывали на проезжей части соль. Снег приглушал шаги, вокруг царила зловещая тишина. Редкие прохожие низко нагибали головы от ветра и шли быстрым шагом, чтобы поскорее попасть в теплые дома.

Заслуженный инспектор довел свою маленькую свиту до ворот завода. По ту сторону ограды виднелось множество строений, новых и обветшалых. Никакого порядка в их расположении не наблюдалось. Это сумбурное нагромождение начиналось когда-то с небольшого главного здания, пристройки появились позднее, по мере того как укрупнялся завод. Внутри, похоже, тоже правил хаос. Тупой металлический стук какой-то мощной машины перекрывал остальные звуки. Казалось, от этих мерных ударов сотрясаются стены. Им вторил многоголосый раскатистый гул: визг сверл, вой токарных станков, треск храповиков, жужжание шестерней, ритмичный грохот молотков, ровный шум динамо-машин, стрекот клепальных станков и шипение пара. Две огромных дымовых трубы и целая батарея труб поменьше выпускали вверх густые темные клубы. В воздухе стоял отвратительный запах химикатов. Во дворе за воротами выстроились грузовики, в них грузили большие ящики с боеприпасами, один за другим, бесконечной чередой. Так выглядел людской муравейник, который сэр Калеб создал из ничего. Возможно, его сыну пропойце предстояло за считаные месяцы разрушить творение отца, когда старика не станет.

У входа во двор притулилась небольшая будка сторожа. Нижние створки окон были затянуты сеткой с надписью золотыми буквами: «Кросс и Хейторнтуэйт», но в двери тускло блестели простые стекла. За ними виднелась фигура человека, похожего на китайца, какими их обычно изображают: с желтым лицом, узкими миндалевидными глазами и обвислыми черными усами. Казалось, под засаленной матерчатой кепкой у него на голове скрывается коса. Он говорил по телефону и кому-то угрожал. Китаец воинственно молотил руками, бил кулаком по столу и корчил свирепые гримасы, словно его собеседник на другом конце провода стоял перед ним. Глаза вылезли из орбит, желтовато-серые щеки побагровели. Разговор закончился, китаец потянулся к телефону, пару раз промахнулся и повесил, наконец, трубку. Он еще сердито бормотал что-то себе под нос, когда Энтуистл легонько постучал по стеклу. Мужчина подошел к двери, его искаженное яростью лицо тотчас разгладилось.

– О, да это же мистер Энтуистл, – произнес он с улыбкой, от которой узкие щелки глаз скрылись в складках кожи. – А я тут повздорил с одним букмекером насчет футбольного тотализатора, что он проводил. Нам сдается, мы получили недостаточно за свои деньги… А-а, суперинтендант Хауорт. Я вас сразу не заметил. Мне бы лучше придержать язык, а не болтать о ставках и тому подобном. Чем я могу вам помочь, мистер Энтуистл?

– Эти два джентльмена хотят видеть сэра Калеба, Джон Уилли. Он у себя?

– Да-да, проходите. Вы ведь знаете, где контора, не правда ли, мистер Хауорт?

Суперинтендант кивнул. Детективы пересекли двор и вошли в здание управления. Вначале они попали в главную контору с шеренгами столов и длинными рядами скоросшивателей на стенах; многочисленные служащие деловито что-то писали или перебирали бумаги. Полицейские перешли в конструкторское бюро. Здесь их глазам предстали столы, чертежи, лампы с зелеными абажурами, кульманы, рейсшины и мужчины без пиджаков с лупами на лбу. Где-то поблизости располагалась комната машинисток – оттуда доносился яростный стрекот пишущих машинок, резкое треньканье и лязганье отъезжающих кареток. Литтлджон и Хауорт беспрепятственно направились дальше, никто и не думал останавливать их. Лишь охранник у входа смерил их острым цепким взглядом, но дальше путь к кабинету управляющего директора оказался свободен. Детективов с любопытством провожали глазами, временами кто-то из знакомых здоровался с Хауортом.