И возмездие со мною (Человек боя)

— То есть Крутовым? Тоже плохой вариант. Он еще не расшевелил всю эту свору в достаточной мере, не довел до кондиции. К тому же мне не хотелось бы рисковать его жизнью, мужик он хороший, правильный, очень сильный, крутой и жесткий, но в меру.

— Прикрыть его?

Федотов задумался, наблюдая за действиями трех бритоголовых юнцов, непонятно каким образом попавших в охраняемое здание губернской администрации.

— С одной стороны уже поздно, с другой надо бы посмотреть, чем он будет заниматься. Пошли ребят в деревню.

— Слушаюсь.

— Рефрижератор успели осмотреть?

— Только издали, через оптику, уж больно много людей крутилось вокруг него, но это безусловно фургон ФУМБЭП для перевозки живого груза.

— И мертвого тоже. Проследите, где его будут выгружать. И ждите внизу, через полчаса скорее всего поедем обратно в Жуковку.

Корнеев кивнул, закурил и двинулся по коридору к выходу на лестничную площадку, перемигнувшись с одним из телохранителей Федотова.

Ираклий же, делая вид, что смотрит в окно, еще раз внимательно оглядел скинхэдов, ведущих себя на удивление тихо и смирно, и вернулся в приемную Кумока, чтобы продиктовать письмо секретарше. Через полчаса он сел серебристый «судзуки», ждавший его у подъезда, и скомандовал водителю направляться в Жуковку. Следом за ним с небольшим интервалом отъехали еще три машины: две — с работниками Жуковского отделения Ордена чести, одна — с тремя бритоголовыми мальчиками.

В Жуковку Федотов приехал в начале восьмого вечера, ознакомился в офисе с документами и сообщениями, поступившими из разных городов и поселков района, вызвал заместителя.

— Судя по всему мы все же растревожили муравейник.

— Может, не мы, а твой крутой приятельполковник? — меланхолически возразил Корнеев.

— Он тоже приложил руку, — согласился Ираклий. — Но валить с больной головы на здоровую последнее дело. Надо либо сворачиваться на какое-то время, либо запускать форсаж.

— Я бы предложил форсировать события, материала для инспекции больше, чем достаточно. Но если действовать официальным путем, они успеют подготовиться. А главное, мы не знаем заказчиков, командиров.

— Вот тут ты к сожалению прав. Копнуть бы глубже…

— Спугнем.

Они посмотрели друг на друга, полковник и майор военной контрразведки ФСБ, более полугода играющие роль руководителей регионального отделения Ордена чести.

— А пойдем неофициальным путем, нам свои же начальники головы поотрывают,

— высказал вслух общую мысль Корнеев. — Пообщайся с генералом, он вроде мужик опытный, подскажет что-нибудь дельное.

— В общем, дела наши, как в присказке: одна нога короче, зато другая длиннее. Как там полковник? Твои топтуны нашли его в Ковалях?

— Еще не докладывали. Будет что интересное, сообщу.

Корнеев вышел.

Ираклий задумчиво покопался в бумагах на столе, отобрал три документа, остальные письма и бумаги отправил в пасть бумагорезки и включил компьютерную систему связи и-мейл. Пора было докладывать в Москву о проделанной работе.

Он уже заканчивал «беседу» — через экран компьютера, — когда в кабинет ворвался заместитель:

— Его взяли!

— Кого?! — не сразу понял Ираклий.

— Крутова!

— Когда? Как?!

— Человек пятнадцать в камуфляже, на двух машинах: газовский «бычок» и «нива». Была слышна стрельба, но слабая, как бы для острастки, всего пару очередей. Ребята видели все через оптику, но вмешаться не успели, да и приказа не было. Пятнистая команда сработала профессионально, взяли всех троих.

— Кого еще?

— С Крутовым была девушка, соседка по имени Елизавета, кстати, жена Мокшина, и один из «мстителей».

— Кто именно?

— Сам Воробьев.

— И они дали себя захватить? Странно…

— Подробностей я не знаю, но могу уточнить.

— Погоди, собирай группу и поедем туда.

— З глузду зъихав, пан полковник? И так по нашему следу гончие шпарят, а мы еще им задницы подставим.

— Загримируемся под байкеров, поедем на четырех мотоциклах, никто сразу не разберется. Давай, майор, без возражений.

Корнеев безмолвно исчез.

Спустя сорок минут, когда уже завечерело и жара спала, в Ковалях появились мотоциклисты. Один из них занял позицию в начале «главного проспекта» деревни, второй в ее конце, еще двое подъехали к дому Крутова, напротив которого стояли замызганные «жигули» девятой модели. У дома стояла небольшая толпа возбужденных сельчан, в основном женщин, притихшая при появлении байкеров.

Из «жигулей» вылез, сонно потягиваясь, заросший двухдневной щетиной разведчик Корнеева в майке и спортивных штанах, подошел к мотоциклистам.

— Подразделение, бравшее полковника, было сплошь в камуфляже, — быстро доложил он Ираклию. — Так здесь ходят только охранники из секретзоны. Сосед Крутова видел, как полковника и его гостя несли на руках и грузили в машину. Похоже, что обоих либо ранили, либо убили. Грузили их без признаков жизни. Женщина кричала и плакала, рвалась к телу Крутова. Ее посадили в «ниву» и увезли. Наше вмешательство вряд ли могло увенчаться успехом, противник был вооружен лучше. Но дрались Крутов и Воробьев великолепно, давно такого не видел.