И возмездие со мною (Человек боя)

— Заканчивал, — спокойно кивнул Олег. — Четыре года назад. Садитесь ужинать, стол накрыт. — Он вышел на кухню.

Ошеломленный Егор последовал за ним, подумал: вот так пошути — а шутка правдой оборачивается! Еще и по морде за это схлопотать можешь… но каков Ираклий! Неужели у него все бойцы в команде с высшим образованием?..

— Что ты там говорил насчет отечественной демократии? — Крутов сел за стол, на котором стояла сковорода с яичницей, белело нарезанное сало, дымилось блюдо с вареной картошкой, на отдельных тарелках лежали грибы, колбаса, масло, сыр, зеленый лук и помидоры.

— Темой моей дипломной работы была: «Философские аспекты демократии в посткоммунистических режимах». По сути это проблемы добра и зла, решаемые у нас в стране садомазохистскими методами. Ни один современный политик, прикрывающийся заботами о благе народа, не знает, что демократия — арабское слово и переводится не как «власть народная», что утверждают ортодоксы, а «власть гуманная». Кстати, как вы сами относитесь к этому термину, затраханному в хвост и в гриву?

— Да никак, — сказал Крутов, цепляя на вилку крепенький боровичок. — Во всяком случае я не принадлежу к числу людей, которые при слова «демократия» хватаются за пистолет. Но цену ей знаю и друзейдемократов не имею. Возможно, в силу того, что истинный смысл этого слова в нашем отечестве сильно искажен. Однако слово «демократия» у меня аж никак не согласуется со словом «добро». Может быть, ты сможешь убедить меня в обратном?

Олег покачал головой.

— Не смогу, хотя вы не философ, а прагматик. Другое дело, хотелось бы выяснить ваше отношение к добру и злу, как к философским категориям.

— Боюсь, у меня к этим категориям очень нефилософское отношение: добро следует защищать, зло уничтожать. Или и тут я не прав?

— Уничтожать зло до его полного исчезновения нельзя. Помните у Шекспира? «О, польза Зла! Зло — верная основа, добрей Добро становится на ней». Исчезнет зло, не станет и добра, — опять же в глобальном, философском плане. Зло и Добро взаимно ограничивают друг друга и регулируют социум. В сущности Зло — это процесс деструктуризации и имеет пределом Хаос, то есть абсолютную бесструктурность. Предел же Добра — Совершенство, то есть сверхгармония. Но главное, — с точки зрения равновесия оба предела совершенно равнозначны! Это Абсолюты. Понимаете?

Вселенная не может реализовать отдельно ни тот, ни другой. Они могут существовать только вместе, дополняя друг друга.

— Оригинальная концепция. Я считал, что категории Добра и Зла больше касаются духовного мира, чем материального.

— Мироздание не делится на материальное, мысленное и духовное, это просто выражение нашего отношения к нему. Только так человек может оценить законы Вселенной, вычленив те, которые он постиг.

— Очень оригинальное суждение, — искренне сказал Крутов; ему нравился сотрудник Федотова, свободно оперирующий философскими понятиями вселенского масштаба, слушать парня было интересно. — Уж не хочешь ли ты доказать, что Зло и Доброе — синонимы?

— Вы очень точно уловили суть проблемы, — без улыбки проговорил Олег, прислушиваясь к чему-то. — Извините. — Он вышел в светлицу, где пропел «подмосковные вечера» телефон. Через минуту вернулся.

— Звонил заместитель Ираклия Кирилловича. Назревают какие-то события, вам советуют приготовиться.

Крутов кивнул, прислушиваясь к своим ощущениям. По спине вдруг забегали мурашки, а во рту появился кислый привкус — верные признаки того, что вторая сигнальная система организма поймала изменение психоэнергетических потенциалов данного конкретного уголка пространства и пытается предупредить хозяина. Это состояние еще нельзя было назвать инсайтом — озарением, но оно никогда Егора не обманывало, в чем он убеждался не раз.

— Пойду проверю посты, — сказал Олег, поправляя подмышечную кобуру.

Крутов доел грибы, попробовал сало с луком и уплел всю яичницу, чувствуя внутренний подъем и прилив сил. Предупреждение зама Федотова в принципе запоздало, Егор и так был готов к действию, прекрасно понимая, что основные заботы и тревоги впереди. Майор Сватов наверняка перекрыл все дороги района, а его коллеги сделали то же самое в масштабе области.

Выбраться отсюда без посторонней помощи, то есть без помощи контрразведчиков Фендотова, было невозможно. Только Крутов делать этого и не собирался, у него были другие планы.

Он снял с плиты чайник,налил в кружку чаю и с удовольствием влил в себя ароматный напиток. Олег не возвращался, делать было нечего, и Егор прошелся по комнатам дома Ираклия с плотно зашторенными окнами, разглядывая старые фотографии на стенах, репродукции с картин Васильева и Врубеля, икону Божьей матери в красном углу, расшитые полотенца. В маленькой спаленке он обнаружил лежащие на кровати старинные доспехи и сначала подумал, что это подделки, копии из картона, однако взяв в руки бармицу