И возмездие со мною (Человек боя)

Телохранитель Мокшина, не получивший от него на этот счет никаких инструкций, потоптался в нерешительности, потом отступил.

— Ладно, ужинайте. Куда отвезти?

— Здесь всего сто метров, дойдем пешком, в «Партизане». Жди у машины.

Лиза увлекла ничего не понимавшую подругу за собой, и они побрели по тротуару к площади Ленина, постепенно приходя в себя от суеты и гула компьютеров.

— Кто это? — оглянулась Катя.

— Телохранитель мужа. — Елизавета потускнела и вдруг расплакалась, всхлипывая и не вытирая слез. — Мерзавец поганый!.. Схватил, увез, запер…

— Да в чем дело? — удивилась Катя. — Ну-ка перестань реветь, рассказывай, что случилось. Я так и поняла, что ты вышла на работу не по своей воле. Шеф вызвал? Криворуков? Точно, мерзавец!

Лиза помотала головой, проглотила ком в горле, достала платок, чтобы вытереть лицо.

— Шеф ни при чем. Георгий меня достал… — И она рассказала подруге все, что с ней приключилось в последние три дня, в том числе и о своей встрече с Егором Крутовым.

Катерина выслушала подругу с таким участием и восторгом, что Елизавете стало гораздо легче.

— Вот видишь, — вздохнула она, смущенно улыбаясь, достала зеркальце, поправила прическу, вытерла следы слез. — И я влюбилась, как девчонка.

Знала его столько лет, никогда не обращала внимания, да он и старше меня был на десять лет…

— На десять?! — ахнула Катя. — Это он такой старый?!

Лиза невольно улыбнулась.

— Тридцать пять лет — старый? Видела бы ты, как он дерется! Он любому крутому фору даст. Ну, чего стали посреди дороги? Пошли в кафе, раз собрались, посидим, расслабимся. Рассказывай теперь ты о своих подвигах.

Они зашли в кафе, выбрали столик у окна, заказали бутылку шампанского, кое-какую закуску и кофе, и принялись болтать, то и дело скатываясь к интересующей обоих теме — о мужчинах, которые нравятся. Катя спросила: а как же муж? он же тебя любит? — и Лиза чистосердечно призналась:

— Но ведь я-то его не люблю? А его так называемая «любовь» — это чувство собственника. Ему бы мусульманином родиться — имел бы самый большой гарем! И потом, ты знаешь, как он стал мэром? Кто его финансировал? Какие-то военные. А эта его подозрительная деятельность, постоянные разъезды, встречи, вьющиеся вокруг темные личности, тупые телохранители… — Елизавета махнула рукой. — Все! Не хочу! Наелась.

— Но он такой сильный, мужественный, красивый…

— Только с виду. — Лиза улыбнулась. — На меня он действует, как аллергия. Помнишь, у Дюма в «Виконте де Бражелоне»? «Каждая женщина скажет, что между красотой любовника и красотой мужа огромная разница».

Засмеялась и Катя.

— Я не люблю Дюма, но сказано верно. Интересно было бы взглянуть на твоего Крутова, уж очень ты его превозносишь.

— Увидишь еще и убедишься. Он приедет.

— Почему ты так уверена в нем?

— Я же тебе говорю, он человек слова. Никогда не думала, что встречу…

— Соседа.

— Вот именно, что встречу соседа, способного меня увлечь и зажечь.

— А как же все-таки муж?

— Никак. — Лиза нахмурилась. — Жить с ним я не буду… и в его квартиру не поеду. Приютишь на пару дней? У тебя он меня искать не станет, надо только от телохранителя избавиться.

Катя закурила, обдумывая свое решение. С одной стороны ей было боязно вмешиваться в чужую жизнь, с другой интересно, и еще хотелось помочь подруге. Она нагнулась к уху Лизы.

— Устроим маленькую комедь. Он ждет тебя у входа? Выйдешь через служебный выход и дворами дойдешь до парка, там встретимся. Я его отвлеку.

— А не боишься? Вдруг полезет выяснять отношения?

Екатерина с пренебрежением повела плечиком.

— Пусть попробует. Так завизжу, что полгорода сбежится.

Лиза прыснула, Катя засмеялась тоже. Настроение у обоих поднялось, им было приятно осознавать себя решительными и смелыми.

Кафе между тем заполнилось, появились целые компании веселящихся молодых людей, привыкших чувствовать себя властелинами мира. Один из них заметил беседующих подруг, что-то сказал оркестру и, когда тот заиграл танго, подошел к столику.

— Пошли, потанцуем, — развязно сказал он Елизавете.

— Я не танцую, — покачала головой девушка.

— Чо?! — удивился молодой человек; он был одет в черные брюки, белую рубашку «апаш» и супертуфли с пряжками и заклепками, а на руке носил не часы, а целый агрегат величиной с туристский компас.

— Ты чо, в натуре?!

— Чо слышал: я не танцую. — Лиза с иронией оглядела парня.

— Да ты чо выпендриваешься? Я же музыку заказал.

— Иди и танцуй, если заказал.

— Ну, ты даешь! — покрутил головой танцор. — Я по-хорошему, а ты кобызишься. Ну, смотри!

Покачнувшись, он расправил плечи и отошел от стола.

— Раздайся грязь, навоз плывет! — засмеялась Катя.

На ее беду парень услышал ее слова. Круто развернулся, сузил глаза.

— Чо ты брякнула?!

— Иди, иди, она пошутила, — с досадой отмахнулась Елизавета. — Приходи завтра, обещаю станцевать.

— Нет, чо она сказала?! — Он оперся кулаками о столик, едва не смахнув на пол посуду. — Ты знаешь, с кем дело имеешь, вобла сущеная?! Я Хелемский, помощник депутата! Щас кликну хлопцев… — молодой человек не договорил, на его плечо опустилась мощная ладонь Станислава.