И все они – создания природы

– Ну да. Лежат на боку, ногами дрыгают, рыло все в пене, а и встанут, так трех шагов не сделают, снова валятся.

– Еду!

Трубка ударилась о рычаг. У меня подгибались ноги. Я ведь заверил беднягу, что он может спокойно завести новое стадо, а чума свиней иногда дает и такие нервные симптомы. Я схватил Юдолла и лихорадочно перелистнул страницы. Черт, вот оно! "В начале возможны моторные расстройства – движение кругами, мышечные подергивания и даже судороги"

Я гнал машину по узкой дороге, ничего не видя по сторонам – ни мелькающих мимо деревьев, ни зеленых вершин за ними. Перед глазами маячила жуткая картина, которую мне предстояло увидеть.

Но она оказалась даже хуже, чем я ожидал. Много хуже. Двор был буквально устлан свиньями всех возрастов и размеров, от поросят до огромных супоросых маток. Некоторые еще пошатывались, падали на солому, снова поднимались, но остальные лежали на боку, дрожа, отчаянно дергая задранными ногами, а в пастях у них клубилась пена. Юдолл упомянул судороги, а уж таких судорог я в жизни не видывал.

Лайонел, землисто-бледный, молча вел меня от загона к загону. Кормящие матки лежали, вытянувшись, содрогаясь всем телом, а поросята отталкивали друг друга и дрались пытаясь добраться до сосков. Хряк кружил по загону, словно слепой, натыкался на стены, оглушенно присаживался на задние ноги, точно собака. И ни единого здорового животного! Во всяком случае, такое создавалось впечатление.

Лайонел повернулся ко мне, стараясь улыбнуться.

– На этот раз вам ни единой справки писать не придется. Все полегли.

Я мог только уныло покачать головой в полном недоумении. Наконец, ко мне вернулась способность говорить:

– Когда это началось?

– Утром все были здоровы. Визжали, как всегда, чтобы я им скорее корм задал. Я вернулся – они уже в таком виде.

– Но, черт подери, Лайонел! – Мне с трудом удалось удержать истошный вопль. – Так сразу не бывает! Тут что-то не то!

– Угу, водопроводчик это самое и сказал, чуть их увидел. Его прямо как дубиной оглушило.

– Водопроводчик?

– Ага. Хозяйка в обед заметила, что вода в поилку не идет, и вызвала Фреда Буллера. Он часа через два приехал. Сказал, что трубу засорило, ну и наладил все.

– Следовательно, они почти весь день не пили?..

– Выходит так.

Слава богу! Все встало на свое место. Не то, чтобы я очень ободрился, но, во всяком случае, бремя вины спало с моих плеч. Чем бы это ни кончилось, мне себя упрекнуть не в чем.

– Вот оно что! – прохрипел я.

Лайонел растерянно посмотрел на меня.

– Вы о чем? Что воды не было? Ну, конечно, пить им хотелось, так что?

– Это у них не от жажды. Они отравились солью.

– Как так? Соли они и в рот не брали. Откуда ей тут взяться?

– Корм для свиней всегда подсаливается… – Мои мысли неслись бешеным вихрем. С чего начать? Я ухватил Лайонела за локоть и потащил его во двор. – Быстрее! Надо поднять их на ноги!

– Они же всегда одинаковый корм получали. Что сегодня-то стряслось? – бормотал он, пробираясь по соломе.

Я подскочил к большой свинье, которая затихла между припадками судорог, и уперся ей в плечо.

– Они остались без воды. Вот, что стряслось. Из-за этого в мозгу образовалась большая концентрация соли и начались припадки. Толкайте, Лайонел, толкайте! Надо дотащить ее до поилки. Воды там теперь достаточно.

По-моему, он решил, что я брежу, но покорно помог мне поднять свинью и продолжал поддерживать ее со своего бока, пока она, пошатываясь, брела к длинному металлическому желобу у стены. Вылив несколько глотков, она рухнула на пол.

Лайонел тяжело перевел дух.

– Так она же выпила всего ничего.

– Да. И это хорошо. От лишней воды им становится хуже. А теперь возьмемся вон за ту. Очень уж смирно она лежит.

– Хуже? – Он наклонился над свиньей. – Это как же?

– Неважно, – пропыхтел я. – Главное, что лишняя вода им вредна.

Не мог же я признаться ему, что и сам не знаю, что это первое отравление поваренной солью в моей практике и руководствуюсь я только тем, что когда-то вычитал в учебнике.

Мы потащили вторую свинью к поилке, и Лайонел простонал:

– Господи, помилуй! Ну и чертова же штука. В жизни такого видеть не доводилось!

"И мне тоже", – подумал я. Оставалось надеяться, что в колледже меня учили тому, чему нужно.

Целый час мы без передышки подтаскивали свиней к желобу, а тем, которые не могли встать, вливали в глотку тщательно отмеренную дозу воды. Для этого мы разрезали носок у резинового сапога и, засунув его им в пасть, лили воду в голенище из стеклянной бутылки. Взрослая свинья сразу бы отгрызла горлышко.

Тем, у кого припадки были особенно тяжелыми, я сделал инъекцию снотворного, чтобы ослабить конвульсии.

Когда мы кончили, я оглядел свинарник. Все животные выпили немного воды и лежали возле поилки. Пока я смотрел, три-четыре свиньи поднялись, сделали несколько глотков и снова легли. Именно то, что нужно!

– Ну, что же, – произнес я устало. – Больше от нас ничего не зависит.

Лайонел пожал плечами.

– Ладно. Идемте в дом, выпьете чашку чая.