И все-таки мы вместе! (СИ)

...А праздновали они столь значимое в их жизни событие на морском побережье с песнями, плясками, диким обжорством и безудержным распитием крепких напитков. Все это было организовано Фе совместно с четой Лхе всего лишь за полдня, а затем в три захода все желающие были перевезены на место торжества. Мири там тоже отличился, и не в лучшую, как ему самому показалось, сторону! Исполнив традиционный танец в звенящих браслетах, подаренных Сирилом, он, не подумавши, слегка приложился к изящной рюмочке, и понеслось… Что он там пел и танцевал, и где, думать категорически не хотелось, потому что ему было ужасно стыдно за свое поведение, несмотря на то, что все восторженно кричали и размахивали руками, выказывая всеобщий «одобрямс»! Очнулся Мири уже утром в объятиях Ферехта с жутким чувством жажды.

Короче, хорошо отметили! А сколько было пожеланий! Уши Мири, казалось, до сих пор полыхали от их содержания! Единственное, что омрачало настроение младшего мужа, их «постельные» отношения. Дальше оральных ласк различных частей тела Мири дело не продвигалось. Зорген категорически не желал, как он говорил, делать своему хвостюне больно. И как бы соблазнительно ни выгибался Мири, томно при этом постанывая, дальше – ни-ни! Фе стоял как скала, насмерть! Хуже того, когда Фе было совсем невмоготу, то он сматывался из дома дня на два-три и приезжал весь такой довольный и расслабленный, неуловимо пахнувший чужими рэрди; правда, за все совместно прожитое с Фе время Мири быстро понял, что запахи повторяются с определенной регулярностью, но все равно было до слез обидно. В таких случаях он летел к Сирилу, рыдая и заламывая руки, с просьбой повлиять на Хозяина. Сирил прижимал его к себе, ласково гладил по голове и говорил, что все у них наладится, стоит только Мири немножко подрасти и в прямом, и в переносном смысле, объяснял, что в действительности Фе любит и жалеет его, Мири, боясь навредить. Да и сам Фе периодически разговаривал с Мири на ту же тему и просил еще немного подождать. Лето сменило весну, осень сменила лето, и так по кругу. Мири вытянулся и повзрослел, становясь все больше и больше похожим по фигуре на своего папу. Он часто стоял перед зеркалом и смотрел на свое отражение, вспоминая его и мысленно жалуясь на своего несгибаемого Хозяина. Упорный Зорген все-таки отправил его учиться на трехгодичный курс «Космодизайна», и теперь, по его окончании, Мири работал в местном космопорте, периодически беря сторонние заказы на соседних планетах. Кроме того, Фе никогда не жалел на него денег и хорошо одевал своего младшего мужа, частенько привозя издалека разные эксклюзивные вещицы. Но, несмотря на свой эффектный внешний вид, Мири по-прежнему оставался скромным и в некотором роде стеснительным молодым рэрди, что сильно беспокоило Сирила. – Зорген, таким, как наш Мири, надо сидеть дома, а не шляться не пойми где! Смотри, как бы он не влип в какую-нибудь историю! Ты его совсем распустил, тебе давно пора заняться его воспитанием, пока еще не поздно, и начать выполнять, наконец, свои супружеские обязанности! – регулярно вправлял мозги Зоргену Сирил. – Я боюсь до него дотронуться в том смысле, в котором ты говоришь, боюсь сделать больно и вновь увидеть слезы на его глазах! – Можно подумать, ты их не видишь! Да и от того маленького мальчика ничего не осталось! Он вырос, Зорген, вырос, пойми же ты это!!! И он не меньше тебя мучается, а то и больше, если судить по твоим загулам! Последнее время Мири стал таким колючим, что Зорген и не знал, как к нему подступиться, в очередной раз забыв незыблемое: старший всегда прав и должен жестко и четко определять рамки поведения для своего младшего, не допуская подобного. Иначе быть беде. И вместо того чтобы взять Мири за шкирку и как следует встряхнуть его, напомнив, кто в доме хозяин, он, наоборот, отступил, предоставляя Мири право самому решать, что тому делать. Но при всем при этом Фе чувствовал, что он где-то в их отношениях совершает ошибку, но не мог понять – где.