И все-таки она красавица

Рядом с самолетом никого не осталось, его как будто бросили на полосе. Последние полицейские поднялись на борт. Попыталась ли Бэмби спрятаться? Жюло поймал себя на нелепой надежде: пусть случится чудо, пусть она исчезнет струйкой дыма, залезет под кресло, замаскируется под другого пассажира! Он почти поверил, что его молитвы услышаны, но тут по трапу начали спускаться полицейские – один, другой, третий, и наконец показалась Бэмби Мааль – в наручниках, под конвоем.

Все было кончено.

Жюло подождал несколько секунд – растерянный, сбитый с толку, почти удивленный тем, что тридцати полицейским так легко удалось схватить девушку, – потом сделал шаг к Петару.

В этот самый момент в кармане брюк блямкнул телефон, извещая о новом сообщении.

Удивительная мстительница бросила в море последнюю бутылку?

Он опустил глаза, прочел [email protected] и подумал, что Бэмби решила попрощаться… но тут же сообразил, что неверно прочел имя.

[email protected]

К тексту был прикреплен один-единственный файл, который даже не понадобилось загружать, он открылся сам.

Ледяная дрожь пробежала по спине полицейского, когда он взглянул на жуткую фотографию. Ребенок с выпученными глазами смотрел в камеру, а к шее был приставлен нож. У него за спиной стоял улыбающийся мужчина.

Глупая шутка? Жюло попытался сделать блиц-анализ каждой детали снимка. Он узнал апельсиновое дерево за стеклом, здания цвета охры на заднем плане. Значит, снимали в «Олимпе», в северной части Рабата, там, где они вчера задержали Альфа́ Мааля.

Ребенок лет десяти мог быть только… его младшим братом Тидианом.

Опознать человека с ножом Жюло не мог, хотя был уверен, что всего несколько минут назад видел это лицо – более молодое, более худое, без бороды. Видел в компании Яна Сегалена и Журдена Блан-Мартена.

Над снимком Лейли Мааль написала шесть слов.

У него мой сын

Спасите его

73

10:26

Фредди заклеил пластырем рты старикам, связал руки и ноги одной длинной веревкой и закрепил конец на батарее, сильно натянув. Потом надел кожаную куртку и сунул нож в карман. Тидиан сидел на стуле и растирал ногу, сконцентрировавшись на меньшей из бед. Фредди наклонился к мальчику:

– Сейчас мы с тобой отправимся в подвал. Если встретим по пути кого-нибудь из соседей и ты вякнешь хоть слово, я его убью. Если попробуешь сбежать на лестнице, маленький хитрюга, я вернусь в квартиру и позабочусь о бабушке с дедушкой. Все ясно?

Они спустились на два этажа, никого не встретив. Слава богу… Оказавшись на площадке, Тиди указал на белую железную дверь с ржавыми штырями. Городской художник-любитель написал во всю ширину баллончиком с красной краской: Дверь в ад.

Фредди достал связку ключей, которую прихватил из прихожей, вставил № 29 в замочную скважину и толкнул тяжелую створку.

– Пойдешь первым.

Тидиан никогда не спускался в ад – дед запрещал, говорил, что это логово всяких мошенников, наркоманов и дилеров. Мальчик помнил слова Муссы над черной пастью водостока: «Километры коридора, подвалы – по одному на квартиру, парковочные места, канализация…»

Он нажал на кнопку выключателя. Несколько лампочек – по одной на каждые два метра, прикинул Тидиан – освещали крутую узкую лестницу. Тидиан осторожно поставил ногу на первую ступеньку. Он так и думал, что мамино сокровище спрятано где-то в аду.

Неужели сундук с богатствами – та самая адидасовская сумка, которую требует Фредди? Как ее найти в длиннющем коридоре? Долго морочить голову монстру не получится, а если сумка чудом отыщется, будет еще хуже. «Я стану не нужен и получу удар ножом в сердце, потом он убьет бабулю с дедулей!»

– Ты что там затих? – скрипучим голосом спросил Фредди. – Не дури и поторопись!

Кончик ножа уколол в спину. Как будто кот зацепил когтем. Тидиан пытался собраться и не паниковать, как учил Альфа́.

«Представь, что бьешь пенальти. Забудь обо всем. Не торопись. Дыши медленно».

Дед рассказывал ему о сокровище своего деда – кувшинах с ракушками, которые в один миг превратились в ничто. Тидиан тогда спросил: «Но сокровище никуда не делось?» – и услышал от Муссы нечто непонятное, но важное. Что это было?

– Шагай, сопляк!

Тидиан спустился на одну ступеньку.

«Двигайся спокойно, – учил Альфа́. – Разбег в два шага, не больше. Смотри в другую сторону, чтобы отвлечь внимание».

– Я… мне страшно, – прошептал он. – Кажется, там крысы… И шприцы… Иногда туда сбрасывают покойников.

Тиди говорил с закрытыми глазами – хотел привыкнуть к темноте. Он с невероятной осторожностью шагнул на следующую ступеньку, слыша за спиной хохот Фредди, эхом отражающийся от бетонных стен. Смех перешел в хриплый кашель, нож снова коснулся спины. До конца лестницы оставалось не меньше десяти ступеней.

– Ладно, малыш, а теперь прибавь-ка шаг…

Свет погас, пространство погрузилось в темноту, и Тидиан решился – начал спускаться. Их с Фредди разделяло уже не меньше метра, и негодяй разразился бранью, боясь шевельнуться.

«Дай мне твою силу, мама, – молил Тидиан. – И глаза совы… Нога – ступенька, нога – ступенька, еще одна, дальше, дальше от него…»