И всё же… Сборник стихотворений

Он шёл по Заводской

В редакцию «НЕВы»

И в спешке налетел,

К немалому позору,

На человека:

– Ой!!!

Простите, это вы?!

В буклетовом пальто,

Мутоновой ушанке,

Стоял пред ним поэт, -

Под мышкой – узелок.

А в узелке – батон,

Да колбасы полпалки…

– Да это я, сосед…

– Прошу, товарищ Блок,

Простить меня… Спешу…, -

Сказал он и некстати

Поймал себя на том,

Что лопает батон

Из рук поэта… «Шут!..

Как стыдно!..»

В результате

Поэт сказал:

– Викто’р,

Вы голодны’, пардон?

Извольте колбасы.

Ну, что ж вы? – не смущайтесь…

Такие времена…

Позвольте-ка спросить:

Что пишите?

– «Тузы

И джокеры»…

– К несчастью,

Досталось вам сполна

За те три полосы…

Хотите ли пойти

На лекцию со мною?

Я вам могу прочесть

Про смесь литератур…

Здесь пять минут пути,

Всё правой стороною…

– Ну, что ж, приму за честь…

Пожалуй, что пойду…

………………………..

…а в зале – ни души.

На окнах зала наледь.

Хрусталь зелёных люстр

Казался ледяным.

В пронзительной тиши

Слова поэта стали

Под стать костру и вкус

Их был таким живым…

Красивых ровных слов

Насыщенные фразы…

Хуан де Монтемайр,

Альваро Кубельо,

Сервантес де Любовь,

Уртадо де Всёразом

И… «Горе от ума»,

Поскольку ум есть – зло.

В чернильном пузырьке

Ледышкой стала жидкость…

Да и поэт охрип,

Читая третий час…

Взял мел и на доске

Нарисовал снежинку…

– А почему не три?..

– Пришлось ли вам скучать?..

– Я лекции такой,

Признаться – не припомню…

– А как вам Поль Гоген?..

И тут ворвался в зал

Проректор Луговско’й… , -

Точней… – мерзавец полный

И, подбежав к доске,

Пять звёзд нарисовал.

ПОЭТ ПАВЛИН

(басня)

Поэт-павлин, конструктор новых форм,

В венце тщеславия гулял в садах Эвтерпы.

Он вдохновлён был сладким зельем терпким

И на слова изысканные скор.

Туманя слог, дразня лиловых птиц,

Он хитро плёл стихи ассоциаций,

В которых он и сам плутал, признаться…

Так почему пернатый хор певиц

Самозабвенно следовал за ним

И подпевал словам оригинала,

Хоть каждая из них отлично знала,

Что он словами попусту звенит,

И что бездарен, собственно, с начал

И подпевать ему – такая скука?..

Ну, что за прелесть глупости «аукать»

Роскошный веер перьев волоча?

Ну, не дал Бог таланта и ума,

Как не дал и заливистого пенья,

Одев лишь только в красочные перья,

Чтоб скрыть всю мерзость птичьего дерьма…

Быть рядом с ним и следовать ему

Для этих птиц – припудренная похоть…

И не страшит их, что легко оглохнуть,

Когда взахлёб поёт такой певун.

А ежели, «прославиться», дурак?! ..

Богема, слава, злачный мякоть хлеба…

А то, что не обнять крылами небо,

Так это сущий для него пустяк.

«ДАНЬ УВАЖЕНИЯ»

(памфлет)

Набит был зал кишащими чертями.

Под потолком мерцал пурпурный свет.

На ритуал устроенный властями,

Проник из ада весь дьяволитет.

Весьма не сдержан был сей сброд легавый.

От грязных шкур гулял по залу смрад.

И чёрных глаз с кишащих не спуская,

Огромный чёрт копытом бил в набат.

А там, на сцене, как на эшафоте,

Стояли люди – рыцари труда

И принимали медные офорты

Из рук чертей в награду за года

Работы в цехе (филиале ада)…

И ордена, похожие на ложь,

К стыду сказать, бренчали непарадно,

Но между тем, посверкивали всё ж.

Бардовой кровью капали знамёна.

Над потолком геральдика с косой.

А в глубине, на заднике – икона

Веельзевула… Экое шизО!..

В проходах дымно жарили баранов,

Гремели тарой, полной «аш-о-аш»…

…и пробирались с боем ветераны

Уйти из зала через бельэтаж…

Какой фуршет? какие дифирамбы?

Скорей на воздух, горечи полны,

По лестницам сбегали, как по трапам,

Легенды развалившейся страны.

КОТ НА ПОДОКОННИКЕ

На подоконнике, в углу,

Спиной к откосу прислонившись,

Грустит британский мой шалун,

Гоняя взглядом птиц по крышам,

Стрекочет, чавкает, фырчит,

Как настоящий имитатор

И будто птицам говорит:

« Кончай дразнить меня, ребята…

До вас я в жизнь не дотянусь,

Как до Луны и до Бразилии…

Но я, меж тем, котом зовусь!..

Иль вы об этом подзабыли?

Иль вы забыли, что котов

И без меня полно в округе?

Вон, кто-то там уже готов,

В когтях кота крича в испуге.

И вам хвосты укоротят,

Коль не заткнётесь, пустозвоны!

Кастрат он – не дегенерат:

Блюдёт кошачии законы…

Пусть заоконные они,

Но я домашний кот, ребята.

Смотреть на вас – что видеть сны.

А сны – ни в чём не виноваты.…»

И кот затих, видать уснул…

Пусть отдохнёт от трудной роли.

А я вкусняшки сыпанул

Ему в тарелку… Жалко, что ли?..

Ещё за ним понаблюдал

И… сам уснул в нелепой позе,

Переживая за кота

На полном, так сказать, серьёзе.

И видел сон, как мы с котом

Весь год по Африке кружили,

Где все его считали львом

И даже гимн ему сложили.

«УСЛИШИТЕ МЯ ЧЕЛОВЕЦЫ…»

Уходим внутрь себя,

Себя не узнавая,

Не споря с суетой,

Не властвуя над ней;

Уходим внутрь себя,

Забытому внимая,

Чтоб испытать восторг

Вернувшихся людей;

…из миллиарда слов

На главные три слова,

Как будто на маяк

Из мокрой рваной тьмы,

Вне глаз полночных сов,

По пламенному зову

Того, чей путь всеблаг

(пути не знаем мы);

Уходим внутрь себя,

Приятно умирая,

Простясь с инертным злом

И цепкостью когтей,

Не выходя на связь,

Игры не нарушая,

Под правильным углом,

Как рыба из сетей.

Чего боятся нам

В зашторенном пространстве

Прилизанных святош,

Воюющих за жезл?

«Вот длань моя, возьмись,

Пугливый раб и… царствуй!..

Не хочешь? От чего ж

Тогда ты так блажен?..»

Не слышим мы Его,

Открывшего ворота,