И всюду страсти роковые

Итак, цитаты из его жалоб: «С объективной точки зрения, преступление, предусмотренное ст. 159 УК, предполагает, что чужое имущество выбывает из законного владения в результате обмана или злоупотребления доверием. В теории и на практике под обманом понимается, прежде всего, умышленное искажение действительного положения вещей, сознательная дезинформация контрагента в целях побудить его по собственной воле передать имущество мошеннику. Из приведенной в постановлении на обыск информации следует совершенно другое, что не укладывается в диспозицию ст.159 УК. Там, в частности, указывается, что я совместно и по предварительному сговору с «неустановленными лицами» из фирмы «Гамма», используя свое служебное положение, путем обмана приобрели права на чужое имущество. При этом, как видно из фабулы постановления, я не обманывал своих контрагентов (фирма «Гамма»). Следовательно, мои действия и действия «неустановленных лиц» квалифицированы неверно, и поэтому не может быть и речи о мошенничестве.

Считаю, что данное уголовное дело возбуждено незаконно и необоснованно, поскольку грубо искажен смысл действующего уголовного и гражданского законодательства».

В жалобе была еще и лирика. Адвокат спросил его:

— В кабинете, где шел допрос, был еще кто-нибудь?

— Да, в отдалении за столом был их работник, кое-кто заходил.

— Они участвовали в допросе, задавали вопросы?

— Нет.

— Давайте напишем в жалобе, что участвовали. Тогда получится, что имел место перекрестный допрос, это нарушение, за которое они будут отвечать.

Он задумался. Адвокат предложил еще одно дополнение.

— Нет, насчет перекрестного им будет легко отпереться, — сказал он, — второе можно записать, мало ли что мне померещилось со страху.

В итоге лирика выглядела так:

«Кроме того, хочу обратить внимание органов прокуратуры на незаконные способы проведения предварительного следствия, которые выразились в следующем:

1). 18 ноября 1999 года я был вызван к оперуполномоченному Петренко для дачи объяснений, которые длились почти четыре часа, несмотря на то, что я говорил ему о своем плохом самочувствии и о преклонном возрасте. В процессе получения объяснений Петренко оказывал на меня психологическое давление, запугивал, рекомендовал не «рыпаться» с жалобами, обещая в противном случае посадить в тюрьму. Он же заявлял, что именно от него зависит, какую камеру выберут для меня.

После дачи указанных объяснений я видел двух мужчин, которые следовали за мной, начиная от здания УБЭП и вплоть до места моего жительства. Я воспринял их как сотрудников милиции, а их действия как способ психологического давления.

В результате всего этого и особенно действий Петренко у меня (гипотоника) резко поднялось артериальное давление, и я испытывал физические и нравственные страдания.

2). 23 марта 2000 года (после получения вызова к дознавателю) у меня снова произошел скачок артериального давления, поскольку я был уверен, что меня снова будут унижать и запугивать.

В результате этого у меня стала развиваться гипертоническая болезнь, и я вынужден был обратиться за квалифицированной медицинской помощью.

Я уже старый человек и немного застал так называемый бериевский период. Мне казалось, что после двадцатого съезда КПСС с произволом правоохранительных органов навсегда покончено. Однако способы работы оперуполномоченного Петренко заставили меня серьезно усомниться в этом. Такое ощущение, что Лаврентий Павлович только на секундочку вышел из своего кабинета и сразу же туда вернулся.

Учитывая, что все вышеизложенное прямо нарушает мои права и законные интересы, порочит честь, достоинство и деловую репутацию, приносит мне физические и нравственные страдания, прошу:

Прекратить вышеуказанное уголовное дело.

Провести проверку действий Петренко и дать им правовую оценку.

Приложение: копия листка нетрудоспособности».

«Да уж, — размышлял Колесов, — сам бы я до всего этого не додумался. А тут полет научно-юридической мысли, пытливый взгляд ученого специалиста. И наряду с этим – наивные причитания старого коммуниста, жалостливая мольба – защитите от злодея Петренко. «Испытывал страдания» – просто прелесть, чисто по Зощенко».

Что же касается пробелов в законах, то, действительно, незаконное присвоение права требования не попало в статью 159 уголовного кодекса. Наверно, и в других статьях его нет, иначе в УБЭПе сообразили бы применить другую статью. Тогда им осталось бы только доказать незаконность сделок между «Гаммой» и заводом.

И все-таки на уровне здравого смысла это самое «незаконное приобретение права требования» тоже надо бы отнести к мошенничеству. Раньше, до реформ вообще не было банкротств. Теперь же при проведении банкротства право требования автоматом переходит в право на имущество.