И вырастут крылья

И Лина с радостным криком побежала к друзьям.

– Только кепку дай или косынку, – запоздало попросила соседка.

Даша взяла панамку и повернулась ко мне.

– Отнесёшь?

И опять этот препарирующий взгляд!.. Похоже, это второе задание в моём экзаменационном билете.

– Без проблем!

Я подошёл к заборчику, разделяющему участки. Познакомился с соседкой. Нормальная тётка, кстати. Отдал шапку и, крикнув Лине не шалить, вернулся к себе. Дашка довольно улыбалась. Что же ты проверяешь, милая?

– Кыш в тень! – велел ей. – Сейчас не лучшее время для загара.

Девушка послушно пошлёпала в дом. Я следом. В дверях остановился. Даша уже доставала из холодильника напиток и весело щебетала. Но потом, удивлённая моим молчанием, обернулась.

– Федь?..

– Иди сюда.

Она на мгновение замерла, но подошла. Я за подбородок приподнял её голову, вынуждая посмотреть в глаза.

– Даша, скажи мне, что ты ищешь или ждёшь от меня? А то я маленько подзадолбался гадать.

– Ничего!

Глаза большие, честные и… виноватые.

– Дашуль, я же не слепой! Ты спроси, я всё скажу как есть.

Она покачала головой и отступила.

– Нет. Не надо ничего.

– Я что-то не так делаю?

Заметил, как задрожала её губа.

– Нет, всё так!.. Прости, я не специально. Это получается само собой.

– Что?

Девушка резко выдохнула и сжала кулаки.

– Когда Артём гулял со мной, то, оказывается, пользовался маскирующими иллюзиями. Чтобы никто не увидел его рядом с дурочкой, неспособной к магии.

Тьма!.. Это не ворон, а самый настоящий удод!

– Даш… – я уже пожалел, что затронул эту тему.

Девушка вымученно улыбнулась.

– Я больше никому не верю!.. Мы гуляем, а я в окна смотрю: там мы с тобой или чужая иллюзия? Каждую твою фразу, каждое слово кручу с разных сторон, ищу скрытый подтекст!!! … Прости, если обидела!

Честно говоря, я не обиделся, а выдохнул.

– Смотри! Крути!.. Мне бояться нечего! – я расслабленно пожал плечами.

Когда девушка налетела на меня, чуть не повалился на пол от неожиданности.

– Даш?!..

Хотел пошутить, но заткнулся, потому что почувствовал, как её трясёт.

– Журавлик мой…

– Журавлик?.. – девушка жалобно всхлипнула. – Журавлику перебили крылья, Федь.

– Ты забыла, что я лекарь… Я вылечу…

Говорил какую-то хр. нь и крепко держал её. Тьма! Я даже не догадывался, что всё так плохо! Даша не обиженная брошенка. Она раздавлена, не только как девушка, а как магиня, как человек.

Если и дальше проводить аналогию с птицей, то раньше Даша смотрела в небо, тайком мечтая о полёте, а теперь даже боялась поднять взгляд к облакам.

Будь ты проклят, Воронцов! Прибил бы урода!..

Глава 23

　На правах старожилов мы с Линой показывали Феде город. По вечерам встречались после работы и шли гулять по улицам и скверам. Летом Галинган был особенно ярким и красивым. Но самым любимым местом стала набережная. Наверное, у меня извращённое воображение, но иногда я представляла город в виде живого человека. Тогда казалось, что он окунает ногу в море, словно пробует: тёплая ли вода? Вот это и была набережная! Здесь царил особый дух: солёный, свободный, с пряным привкусом приключений. Сюда каждый день, каждый вечер приходили жители и гости столицы, усаживались на скамейки и любовались морем. В этом месте даже не было привычного городского шума, словно все специально замолкали, чтобы послушать плеск волн.

Пока Лина, облокотившись на парапет, смотрела на проплывающие большие и маленькие корабли, мы с Федей присаживались неподалёку и отдыхали. Я уже не вздрагивала, когда мужская ладонь находила мои пальцы, спокойно принимала чужое тепло. Зарецкий – мой циничный, острый на язык лекарь – всё понимал и лечил меня вниманием и заботой. Иногда хотелось сказать, как много это значит для меня, но не хватало слов. Тогда я утыкалась Феде в плечо и молчала. А он понимал. Всегда понимал. Наверное, предложи Зарецкий остаться на ночь, я бы согласилась, но он не торопился, не гнал меня. Терпеливо ждал. Ведь моя проблема заключалась не в том, чтобы переспать с ним. Это как раз таки было проще всего. Беда в том, что я не верила в отношения, не верила своему партнёру. Обжёгшись с Воронцовым, перестала доверять всем.

Хотя Зарецкий был не согласен со мной. Он считал, что беда не с доверием, а с низкой самооценкой, что я подсознательно считаю себя недостойной нормальных отношений с сильным магом, а удод Воронцов (это Федины слова, если что) подтвердил это своим поступком.

– …Ты не обижайся, конечно, но судя по твоему «тесному» общению с родителями, этот комплекс неполноценности с детства, – мужчина уселся на диван рядом со мной. – Тебя любили, берегли, заботились, но не потому, что ты такая замечательная, а потому что, с их точки зрения, беспомощная.

Я только усмехнулась.

– Разве они не правы?.. Ведь с точки зрения магов, я действительно беспомощная! Я – ничто.

Зарецкий нахмурился.

– Не говори так!

– Тебе повезло. Ты – сильный маг, гениальный лекарь. Тебе легко быть собой. А мне нет!.. Воронцов правильно сказал: я – пустышка. Никакие мои душевные качества, ладная фигурка и красивые глаза этого не исправят, – я опустила голову. – В мире магии жёсткая конкуренция, Федя. И там я нуль.