И.З. Суриков и поэты-суриковцы

Любопытной фигурой предстает в немногих своих творениях Дмитрий Жаров, умерший совсем молодым. Склад его ума иронический, практические заботы крестьянина соседствуют в стихах с усмешкой вселенского скепсиса. У Жарова свой демон: явившись на землю к людям, он скоро сознает, что

сила зла
Его равна с людской была.
Сообразил и удивился...
Увидел кровных юных чад
К родителям всё непочтение,
И ложь, и злобу, и разврат,
И ближним ближнего гоненье,
Страстями дышащих людей,
От зла ко злу переходящих.
Возвеселился дух скорбей
В виду успехов предстоящих,
Взмахнул крылами, полетел
Путем обратным в свой предел.

(«Демон») [1]

На страницах «Рассвета» крестьянский демон Жарова усмехается над нелепой судьбой обладателя недолговечного богатства (стихотворение «На кладбище»). Сохранилась рукопись его романа, не дозволенного 10 декабря 1869 года Московским цензурным комитетом к печати «по безнравственности содержания». [2] «Безнравственность» романа Жарова «Софья Михайловна» разнообразна: от вольного описания ухаживаний до язвительных соображений о судопроизводстве, о фальшивости брачных уз и т. д.

Среди авторов «Рассвета» творчески и житейски наиболее близки Сурикову Козырев, Родионов, Тарусин, а из иногородних, не москвичей — Григорьев и Дерунов. Нет возможности выделить из коллективного портрета Тарусина — материалы о нем крайне скудны — и Козырева, вообще-то прожившего колоритную жизнь, издавшего несколько книг прозы; однако сочинение стихов было в его биографии лишь кратким эпизодом, пришедшимся на годы юности.

Иное дело — Савва Дерунов. Он писал много, видимо в течение всей своей долгой жизни. Крестьянские печали и радости, мечты о «жизни свободной» представлены в его стихах и песнях широко. Несмотря на то что Дерунов продолжал выступать со стихами еще и в первое десятилетие нынешнего века, его способность к росту и внутренним переменам оказалась не очень большой. В общем можно считать, что в период издания «Рассвета» он уже всячески определился. Однако искреннее желание усваивать новое у него было. Дерунов высоко ценил поэзию Некрасова, считал его своим учителем, [3] ссылкой на слова «знаменитого поэта шестидесятых годов» начинал рассказ о своей жизни. [1] В его стихах исследователь, да и просто читатель, хорошо осведомленный в истории русской поэзии, без труда может отметить некрасовское влияние в отдель ных темах, мотивах, героях, интонациях и т. д. (таков, например, его «Учитель»); тем не менее было бы неверно говорить о принци пиальном освоении Деруновым каких-либо основ реализма Некрасова.

В конце жизни, в 1904—1906 годах, Дерунов выпустил в Пошехонье, где он постоянно жил, четыре тоненьких сборничка стихов для народа, названные им «Розовыми книжками». Почему они по лучили такое именно название? Нам кажется единственно возможным следующее объяснение. В начале 60-х годов Некрасов задумал народное издание — «Красные книжки», тоненькие, дешевые бро шюрки для крестьян. Две «Красные книжки» (в них вошли стихотворения самого Некрасова) успели выйти в свет, но продолжению издания цензура воспрепятствовала. В «Розовых книжках» Дерунова нельзя, на наш взгляд, не увидеть сознательного продолжения некрасовских «Красных книжек».

Особенностью Степана Григорьева, вносящей индивидуальный штрих в его портрет, надо считать язвительно-страдальческие стихи об уделе поэта-правдоискателя, насмешки над раболепствующими, лживыми собратьями по литературной работе — в стихотворениях «Кончен мой труд многолетний...», [2] «Консерватор-поэтик», [3] «Что пишут в газетах». Это последнее стихотворение, написанное, оче видно, в начале 70-х годов и оставшееся неопубликованным, рисует наиболее широкую картину положения дел в современной лите ратуре и журналистике:

В наморднике пресса гуляет по свету,
А гласность с проклятием ринулась в Лету,
Служители ж неба и истин великих
Позорно надели холопства вериги,
Разбив свои лиры, пошли в спекулянты,
Занявшись игрою о почестях в фанты... [4]

Стихи Ивана Родионова, унесенного в могилу .чахоткой, когда ему не было еще и тридцати лет, отличаются особой прямотой и четкостью социальных характеристик. Он часто строит стихотворе ния на последовательном противопоставлении житья бедных и бога тых, так — в «Похоронах», [1] «Думке»,[2] «Смотрит месяц с неба...» (в «Рассвете») и других.