И зайцем к звёздам

Яночка (а по паспорту, который она раз в месяц стабильно порывалась сжечь – Ярослав Фоменко) появилась в его жизни тоже не так давно, всего полгода назад, но уже как-то… прикипела. Они познакомились на Мамбе, где Дамир однажды по глупости да от отчаяния разместил скромную анкетку с совершенно идиотским описанием под чужим фото. И знакомство это внезапно оказалось хоть и полностью бесперспективным в плане романтических отношений (Дамир, к великой печали Яночки, был стопроцентным геем, которого девочка не привлекала даже в теле довольно смазливого парня), но… действительно успешным. Как-то вот сошлись они характерами. И хотя Яночка порой до зубовного скрежета бесила Дамира своей нарочитой «женственностью» (а по существу – манерностью и жеманством), человеком она была открытым, беззлобным и беззаветно преданным, что, по мнению Видманова, с лихвой перекрывало все претящие ему издержки её ориентации. А ещё она любила животных, смело заявляла миру о своей истинной натуре и была старше Дамира на целых пять лет, до последней минуты использованных ею для получения разностороннего жизненного опыта и полезных знакомств. В общем, Дамир искренне благодарил мироздание за встречу с Яночкой, Яночка шутливо вздыхала по Дамиру и тоже очень радовалась этой внезапно, но накрепко завязавшейся дружбе.

Именно Яночка почти месяц назад впервые затащила Дамира в гей-клуб «Грёзы» и познакомила с Алексеем Шульцем – его первым и, увы, так в итоге и не состоявшимся любовником. Наверное, нужно было воспользоваться её предложением и взять на пару часов ключи от небольшой, роскошно обставленной квартирки-студии на восемнадцатом этаже «зеркальной» высотки с видом на Волгу. Глядишь, и секс удался бы, как планировалось, и каминг-аут не случился бы столь внезапно и несвоевременно… И жил бы Дамир сейчас, как раньше, в уютном отчем гнезде. Но он… побрезговал. Не то чтоб за Яночкой водился грешок безудержного блуда, однако, по её же признанию, некоторую слабость к постельным утехам она питала, и Дамир недальновидно решил, что в собственной спаленке ему будет… спокойнее. Не угадал.

«Аллё, Смольный! У вас обрыв на линии! Смольный! Смо-о-ольный!» – опять брякнул сообщением телефон, выдёргивая Дамира из размышлений.

«Привет. Сегодня не могу. Завтра пара, потом в ночь на дежурство», – набрал он и для пущей убедительности добавил в конце печальный смайлик.

Мгновение спустя телефон принялся истошно вопить о входящем вызове. На экране высветилось фото Яночки, довольно удачно косплеящей Харли Квинн. Дамир вздохнул и взял трубку.

– Эта твоя Сенотова совсем озверела? – рявкнул динамик отнюдь не нежным девичьим голоском. – Она явно – мужененавистница! И на тебе – молодом да красивом – отыгрывается! Через день дежурства! Да на неё надо в инспекцию по труду!..

– Она позволяет мне заработать побольше, – перебил Дамир, не в силах и дальше слушать необоснованные обвинения в сторону любимого преподавателя и руководителя. – Дежурю я только ночью, сплю себе на кушетке, никто меня не дёргает. А проставляет она мне суточные.

– Прям благодетельница, – фыркнула не желающая признавать свою неправоту Яночка, но продолжать не стала, благоразумно решив сменить тему: – И что, выходных у тебя в ближайшем столетии совсем не будет?

– После майских стационар на неделю закроется на ремонт. Буду весь в твоём распоряжении, – пообещал Дамир.

– Ладно, – нехотя примирилась с неизбежным злом Яночка и заговорщицки добавила: – После майских должен Анри Кис приехать. Такого стриптиза, дорогой мой, ты ещё ни разу в жизни не видел! Я просто обязана познакомить тебя с прекрасным! Только попробуй найти повод не пойти!

Дамир удержался от признания, что он совсем никакого стриптиза ещё ни разу в жизни не видел, и только невнятно пробормотал обещание не искать отмазок. В конце концов, чего ему, в самом-то деле, бояться?

Вспомнилась попытка Шульца напроситься на ещё одну встречу, и он невольно передёрнул плечами. Алексей не был виноват в случившемся, но его красивое лицо, увы, больше не вызвало у Дамира иных эмоций, кроме рефлекторного страха, приступа тошноты и отвращения… то ли к нему, то ли к самому себе рядом с ним.

Он тряхнул головой, избавляясь от неприятных мыслей и вызванных теми гадких ощущений.

– Тогда на связи, – снова привычно жизнерадостно пропела Яночка. – И не кисни, милый. Держи хвост пистолетом!

Дамир мрачно кивнул, потом вспомнил, что его не видно, и озвучил максимально оптимистично:

– В мире не существует более пистолетоподобного хвоста, чем у твоего покорного слуги!

Яночка неприлично хрюкнула и отключилась. Дамир улыбнулся ей вслед и, поразмыслив немного, завалился в постель. Нет лучшего лекарства от хандры и одиночества, чем крепкий сон.

Новый день закружил с новой силой. С появлением Пирата забот у Дамира существенно прибавилось. Утренние процедуры с кормлением заняли столько времени, что сам он позавтракать не успел и едва не опоздал на пару.

– Дамир, загляните ко мне, если не торопитесь, – поймал его после занятия Преображенский – завкафедрой общей и частной хирургии.