И замкнется круг

Это их последняя ставка, на которую они бросят все силы, а победивших ни среди нас, ни среди них не будет. Останутся осколки трех филиалов, куча убитых людей и горстка сумевших выжить.

Проигрывая в войне, они хотели сделать все, чтобы победителей просто не было.

– Уходим!

Калеб вырвал меня из кресла и, сжав в объятиях, утянул за собой в настоящее. А я лишь беззвучно повторяла: «Ни себе, ни людям… Ни себе, ни людям…»

* * *

Через час после событий в Долине Царей

Мы были снова в Рио-де-Жанейро, солнце снова опускалось за горизонт, а мы смотрели на него и не беспокоились о том, грозит нам опасность или нет. Мы стояли на смотровой площадке рядом с величественной статуей Христа-Искупителя, возвышающейся над мегаполисом Рио-де-Жанейро, – одним из самых популярных сооружений мира.

Заходящее солнце особенно красило великий монумент, добавляя ему загадочности, а мы смотрели вниз, на город, и казалось, что весь мир лежит перед нами.

Получив крайне нежелательную и неприятную информацию, я поняла, что нам придется действовать в одиночку, на свой страх и риск. И своим планом я поделилась с самым близким человеком, с самым родным…

– Скажи мне, что ты об этом думаешь? – поинтересовалась у Калеба.

– По поводу твоей теории? Знаешь, Диего как-то мне сказал, что все, что происходит, происходит не случайно. Раз уж мы Хранительница и Воин, значит, твое предположение о том, что аналитики не в состоянии просчитать нас, может быть верным.

– Думаю, само время защищает нас. Помнишь, как в той истории с хранилищем?

– Если это так, тогда у нас преимущество, о котором мы ранее и подумать не могли.

– А еще это означает, что нам придется действовать самим, а если и вмешивать кого, то только косвенным образом, – грустно произнесла я.

Перспектива вырисовывалась совсем не веселая.

– Конечно, это риск, и в первую очередь для нас, но если мы сплетем хорошую паучью сеть, все может получиться. Не боишься?

– Моя жизнь в последнее время напоминает опасный квест, где за каждым поворотом меня поджидает убийца. Так что ничего нового. А ты?

– Я три дня назад составил завещание.

Внутри все дрогнуло.

– Зачем?

– А зачем обычно составляют завещание? – усмехнулся творец.

– Не увиливай!

Во мне поднялась невообразимая паника, сродни отчаянию. Страх от возможности потери заполнил меня всю, порабощая разум.

– Вера, ну что ты! – меня обняли и крепко прижали к груди. – Ты ведь знаешь, всякое может случиться. А творцы, так те еще с пеленок должны его писать. Раньше мне было незачем, а теперь вот появилась причина.

Я замерла у него в руках и, пытаясь сморгнуть набежавшие слезы, спросила:

– Кому ты все оставил?

– Ну, некоторую сумму Диего, немного тем слугам, которые давно у меня работают, пожертвование в фонд помощи бездомным животным…

– Калеб!

– Тебе, тебе. Вот оно, лучшее доказательство любви! – провозгласил творец и, переведя на меня взгляд, начал отступать назад. – Ты не рада?

– Я?! – хрипло спросила я, пристально следя за Родригесом. – Очень рада! Иди сюда, родной, сейчас я покажу тебе всю радость, которую испытываю.

– Не надо, – замотал он головой.

– Надо! – и я кинулась на творца.

Через какое-то время, набегавшись и надурачившись, мы снова стояли у ограждения смотровой площадки, Калеб обнимал меня и прижимал спиной к своей груди.

– Все будет хорошо. Нас двое, он один, – приободрила я Калеба.

– С тобой победа нам обеспечена, – подмигнул он и получил тычок под ребра. – А если серьезно: ты прямо веришь, что мы справимся?

– Конечно.

– Врушка!

– А вот и нет!

– Что ж, тогда заключим индейское соглашение – используем давнее поверье Южной Америки.

Я настороженно покосилась на творца.

– Что, танцы с бубнами, голыми, ночью, на Богом забытом озере?

– Нет, но этот метод тоже сильно мотивирует к выживанию. Мы обязательно его опробуем. Но я сейчас о другом. Если мы останемся в живых, ты мне пообещаешь кое-что.

– Почему я тебе?

– Ну, ты же уверена.

– Ладно, слушаю.

– Как только победим, ровно через неделю ты выходишь за меня замуж, а какой будет наша свадьба, выбираю я.

– Хорошо хоть, не медовый месяц! Крокодилы могут и не пережить такой радости.

– Ты часто недооцениваешь мою фантазию.

– Этого-то я и опасаюсь, – тяжело вздохнула я.

– Ну так что? Решайся, – Калеб протянул мне свою руку ладонью вверх.

И я решилась. Положила свою сверху, ее крепко сжали и поднесли к губам.

– Вот и прекрасно. Теперь, при наличии такого стимула, победа однозначно будет за нами.

– Тогда пора расставлять сети, – посмотрела я на Калеба.

– Пора, – кивнул он мне.

И я позвонила нужному нам человеку.

– Алло?

– Привет, ба! Мне нужна твоя помощь.

* * *

Через пять часов после событий в Долине Царей

Я и Калеб сидели на ужасном оранжевом ковре в моей комнате и смотрели на три голограммы, зависшие перед нами, а вот они осматривали мое жилище, к которому я уже успела даже как-то привыкнуть.

Выражения лиц трех творцов были непередаваемы, я-то успела и подзабыть, какое впечатление производит комната на неподготовленного человека.