Я

Мне повезло: грант у университета был. А предметов для патентования как раз не было: ну что можно запатентовать, изучая древнюю историю? А поскольку если деньги гранта вовремя не будут истрачены, то нового уже не будет, университет радостно мне оказал непосильную помощь. Фрэнк мой "английский" превратил в американский английский, а Марион перевела получившееся на патентно-бюрократический — и в результате к моему отъезду домой "ценная бумажка" была получена. Причем бумажка оказалась даже ценнее, чем я поначалу подумала: Марион, поразмыслив, наладила производство этих клапанов на своей фабрике (за что я должна была получать десять процентов выручки с их продаж). Небольших, но ежемесячно пара сотен долларов мне капала.

Но главное — я для своей уже "киноиндустрии" клапана (и трубки-"мышцы") от Марион получала вообще бесплатно, и могла делать очень простые, но удобные для трюков "экзоскелеты", запитываемые от баллона со сжатым воздухом. В компании их оценили: недорогие и гарантированно безопасные: даже если трубка и лопнет, то максимум ущерба — испачканные штаны актера: хлопает громко, но для человека безопасно. А клапан… конструкция была очень простой и эффективной: перекрывая давление до пятисот атмосфер в полудюймовой трубе за сотые секунды, затвор клапана переключался при усилии снаружи не более фунта, а остальное "добиралось" от воздушной магистрали. То есть вся электрическая часть по размеру не превышала половину зажигалки и питалась от батарейки: актера даже током не стукнет толком. Но главное заключалось в том, что без напряжения клапан был закрыт. Всегда.

А теперь этот "эксперт" мне говорит, что клапан "сам открылся"!

— Я еще раз повторяю: клапан в сломанном состоянии не открывается. Если уже был открыт — то закрывается. Причем время срабатывания не превышает полутора тысячных секунды — так что не надо мне рассказывать сказки.

— Но он не закрылся… хотите — сами посмотрите.

— Хочу.

Посмотрела. Через полчаса я снова сидела в знакомом по первому визиту кабинете, в окружении Тани, майора, мальчика-капитана и ещё двух важных дядь. Один, с полковничьими погонами, был начальником районного управления. А кем был другой, в гражданском — я не поняла.

— Итак, вы утверждаете, что клапан был заменен с умыслом?

— Безусловно. Мои клапана стоят копейки… то есть двадцать девять долларов за штуку. А этот — мало того, что стоит более трех сотен, так его еще просто так не купить. Единственное, что у них есть общего — это установочный размер. Тот, который поставлен вместо моего — аварийный, он мгновенно открывается, но чтобы его закрыть, требуется специальный инструмент. Он вообще для закрывания не предназначен, ставится в одноразовые аварийные системы … так что случайно заменить его не получится. Да и вообще кроме меня к ним никто в студии не прикасался. То есть по работе не прикасался…

— То есть, проще говоря, ваш клапан заменили для того, чтобы изуродовать Лесину? — не выдержал моих разглагольствований "гражданский".

— Скорее всего, но тогда, выходит, и инцидент в Прибалтике был все же покушением на нее…

— Лесиной вообще не полагалось скелетом пользоваться, это машинка для дублеров.

— А кто работает у вас дублером?

Я не ответила — сразу не ответила. Ведь эта дубина меня на голову выше. И если для нее все закончилось вмазыванием в стенку павильона морды лица, для меня… Ой, неспроста там оказалась моя фотография, неспроста…

Похоже, что мысль мальчика-капитана работала на одной волне с моей:

— А если бы в скелете работали вы… вы же ее вдвое легче?

— И на голову ниже… та петля, которая Лесиной в подмышке ребра сломала, вообще-то должна шею фиксировать. Мою…

Гражданский встал, остальные (кроме меня, конечно) вскочили:

— Так, все ясно. Служебное несоответствие выражать не буду… пока не буду. Дело вернуть в производство, план мероприятий завтра должен быть у меня на столе — и с этими словами он вышел. Полковник, майор и капитан выскочили за ним.

— Кто это? — поинтересовалась я у Тани.

— Замначальника УГРО… ох и влетит же нам!

— А мне?

— А вам-то за что? Вы же не подследственная…

— Да, я всего лишь потенциальная жертва.

Мы посидели молча еще какое-то время, и наконец Таня не выдержала и поинтересовалась:

— Вы кого-то ждете? Что-то спросить хотите?

— Нет, никого… а что, можно уже идти?

— Наверное, даже нужно — улыбнулась она. — Рабочий день давно уже закончился… давайте, я вас провожу.

— Спасибо, я сама…

— Ну ваша же машина около студии осталась, я вас туда и подвезу. Дело-то мне отдадут, и я хочу у вас кое-что спросить. А снова вас в прокуратуру вызывать не хочется, да и вам, наверное, неудобно будет.

— Ну тогда спрашивайте…

Все же следователи у нас, оказывается, с головой дружат. А еще и дело свое все же знают: к вопросам Таня подготовилась очень хорошо — в особенности учитывая, что и времени у нее почти не было. Интернет — он, оказывается, не только котиками заполнен: пока я делилась с "вышестоящим начальством" своими соображениями, Таня успела не просто найти определенные документы, но и вникнуть в некоторые особенности американского патентного права: