'Я'

Стадо слонов состояло из нескольких крупных животных весом около пяти-шести тонн и двух молодых, весом под три-четыре тонны; длинные прямые бивни были у всех них без исключения. Это мирное сосуществование стада слонов в одном углу арены и хищника в другом продолжалось уже довольно долго — мне стало скучно смотреть на одно и тоже, но ничего интересного все еще не происходило. Земные гиганты постепенно осваивались с обстановкой, и стали вести себя уже более свободно: они перестали стоять тесной группой, как в самом начале, а разошлись, заняв четверть поля, однако, соблюдая безопасную дистанцию и не приближаясь к хищнику, одиноко лежащему на другом краю арены; но все же животные чувствовали себя неуютно — их взоры постоянно возвращались к Чемпиону и внимательно осматривали его. Казалось, что это относительно спокойное поведение животных будет продолжаться бесконечно долго, но халанский хищник был очень голоден и, по прошествии некоторого времени, оценив ситуацию в свою пользу, решил напасть.

Один некрупный слон повернулся к Чемпиону боком — было очень далеко, поэтому более чем трехтонный гигант чувствовал себя в безопасности, однако, резко выпустив изо рта трубку и рывком развернувшись мордой к намеченной жертве, одним великолепным прыжком с места метров на семьдесят агрессор приблизился к слону, затем вскочил на задние лапы, уперся передними лапами в бок противника, напрягся так, что под его пятнистой шкурой волнами заходили железные мышцы, толкнул животное, опрокинув его на бок и вонзил свои белые клыки ему в живот. Вся эта ужасающая по своей силе и необычности атака была проделана хищником в абсолютном молчании, поэтому первыми громкими звуками, которые я услышал, были рев и шумное всхрапывание окружающего стада. Упавший слон попытался защититься, поэтому он ударил хоботом по туловищу Чемпиона, но хищник вовремя увидел это движение, поднял свою раскрытую окровавленную пасть навстречу хоботу и вцепился в него.

Вся схватка проходила настолько быстро, что остальные слоны явно не успевали прийти на помощь своему товарищу, который лежал с покрасневшим брюхом и пытался вырвать свой хобот из могучих челюстей врага, но они все равно спешили к нему, хотя, судя по всему, было уже поздно. Чемпион выпустил хобот, и он бессильно обвис с того места, в котором были перекушены его мышцы. Халанин вспрыгнул на упавшего слона, развернулся на нем и тем же самым фантастическим по высоте и дальности прыжком перепрыгнул через близлежащих слонов и вновь оказался в своем углу, а затем с жадностью приник к спасительной красной трубке. Стадо подошло к раненому слону и сородичи помогли ему встать, поддерживая молодое животное своими могучими телами и хоботами. Слон был смертельно ранен — хищник прокусил-таки его толстую кожу на брюхе, внеся туда инфекцию — внутренности жертвы скоро воспалятся, и она умрет через несколько суток.

Халанский зверь не преследовал свою жертву — он знал, что скоро состояние здоровья раненого животного значительно ухудшится, но стадо не перестанет заботиться о нем, пока не убедится в его гибели, поэтому ему нужно всего лишь дождаться естественной смерти, или же, если он потеряет терпение от голода, то можно попытаться отбить жертву от стада; но сначала должно пройти время, потому что сейчас еще слишком рано — стадо готово к отпору, а иметь дело со сгрудившейся группой возбужденно трубящих гигантов очень опасно — в тесноте они не дадут простора для быстрых прыжков и тем самым переведут схватку в свалку, в которой лишат агрессора подвижности хоботами, а затем запорют его бивнями, затопчут ногами и задавят телами. Но сами слоны нападать не будут — они видят бедственное положение своего собрата и не станут рисковать своей жизнью; однако их не нужно нервировать — надо просто ждать, пока смерть не ляжет между ними, и стадо не отойдет от своего товарища.

Прошло еще немного времени, и когда организаторы поняли, что Чемпион нападать не собирается, тогда они выключили свет на площадке и прекратили трансляцию звуков с арены; место зрелища погрузилось в полумрак, животные стали невидимы, и нам объявили перерыв на полчаса.

На этом астероиде делать было совершенно нечего — расходиться нам не разрешили, поэтому для зрителей остались лишь две забавы: фотографироваться и звонить друзьям: встроенный в скафандр видеофон позволял связываться с ближайшей станцией, откуда сигналы «разбегались» по всей Галактике; фотоаппараты же большинство не захватило, однако некоторые счастливцы увлеченно занимались делом — съемками в безвоздушном пространстве. Основная же масса зрителей за это время успела перекусить жидким пайком, который имелся в каждом скафандре, и попить специальной освежающей жидкости, маленький резервуар которой должен быть в каждом костюме, предназначенном для работы и отдыха в открытом космосе.