Я - АНГЕЛ. Часть первая: Под прикрытием

Миша, практически неподдельно напоминал - какого-то сбрендившего на жажде убивать маньячилу, а его жертва также – вполне достоверно, была перепугана до смерти.

- Серафим, я его боюсь…, - сказала она мне по дороге домой.

- «Бояться», удел простушек - которым в большом городе выше панели ничего не светит! Учись управлять своими эмоциями – «весь мир театр и, мы в нём лишь актёры». Кстати… Ты говорила - что умеешь играть на рояле петь и танцевать?

- Когда-то умела, сейчас не знаю…

- В школе имеется пианино – не помешало бы восстановить навыки. Искусство музицирования, пластика женского тела, хорошо поставленный голос – очень много значат для девушки, решившей стать частью высшего общества.

С Нилом Николаевичем я влёгкую договорюсь, а предстоящей очень долгой зимой - всё одно особенно заниматься нечем, пока мой комп не ожил.

Та, печально-отрицающе машет головой:

- Боюсь ничего не выйдет, Серафим! Пианино, оперное пение и балет – считаются чуждыми пролетариату явлениями.

- Это смотря что играть, петь и танцевать. «Искусство принадлежит народу»: это не Пушкин какой-нибудь - это сам основатель первого в мире государства рабочих и крестьян, сказал!

- Брат-Кондрат говорит: «Танцы это мещанство и ничего - кроме полового трения друг об друга не содержат».

- Хм, гкхм… Некоторым дай волю – они комсомол в монастырь превратят!

Однако, проблемка…

- Хорошо! Мы тобой, Елизавета, придумаем свой – пролетарский танец и, не одному человеку в мире - не придёт в голову назвать его «мещанским»!

***

До десяти лет моим воспитанием занималась почти исключительно мама, а она хотела видеть меня непременно «гуманитарием». С самых ранних лет – сколько себя помню, я занимался всякими никому не нужными - как мне тогда казалось, занятиями… Меня же, привлекали всякие железяки да «заклёпочки» - с коими возился отец.

Да, и… В то время, когда другие «нормальные пацаны» в футбол играли, или просто бездельничая ошивались по подъездам - я тащился в музыкальную школу с футляром от скрипки, в изостудию с мольбертом или на бальные танцы с белой обувью в сумке - вызывая их усмешки, нередко переходящие в оскорбления действиями…

Да, ну его на фиг!

По достижения отроческого возраста, я устроил грандиозный бунт и, отец определил меня в «технари» - взявшись за моё воспитание лично. Моя же неприязнь к музыке была настолько сильной, что я даже не стал учиться бренчать на гитаре и распевать во дворе приблатнённый «городской шансон». Хотя, больше чем уверен: это далось бы это мне - просто сказочно легко.

Однако, некоторые полезные навыки - вколоченные с детства ремнём матушки, сохранились.

«Сильная половина» нашей ячейки всё же, после бурного обсуждения наотрез отказалась заниматься этой «ерундой» – хоть и не называя её «буржуазной», после моих разъяснений. А мы с Елизаветой, частенько оставшись после репетиций в неком подобие актового зала школы, разучивали наскоро составленный мной репертуар из вспомнившихся советских песен. А пригласив «тёщу», Надежду Павловну в качестве тапёра - учились танцевать «пролетарку».

Если кто не понял - я так обозвал американский «рок-н-ролл».

***

На самый что ни на есть народный праздник – 7 ноября, произошла премьера спектакля «Подтёлков». Естественно, присутствовала вся партийная организация на самых почётных местах, представители всех ветвей власти, весь волостной актив, самые уважаемые граждане города и его окрестностей.

Ну и школьники – больше половины зала.

Представление прошло на «ура», хотя наш Домовёнок с оттопыренными ушами – в роли вестового Василия (Кассио – лейтенант Отелло), сперва вызывал у публики приступы гомерического смеха. Потом, зрители «прониклись» и, даже не обращали внимание, что на «комиссарше» кожаная куртка (моя) - болталась как на чучеле.

После сцены удушения, наш волостной судья яростно выкрикнул Мишке:

- Жалко расстрел отменили - но десять лет «домзака» я тебе обеспечу, голубчик!

Но, на него со всех сторон все дружно зашикали:

- Так он ж, не знал! Это тот – четырёхглазый «ихтиллихент», всё подстроил… Паскуда!

- Да…?! Ну, тогда по новому Кодексу - пять лет, с учётом смягчающих…

***

В сентябре 1922 года в мире ничего интересного не происходило – за исключением восстания в Греции, разве что…

Октябрь, был намного интересен!

Одиннадцатого числа был издан декрет Совета Народных Комиссаров об выпуске в так называемых «червонцев» - пока ещё банкрот Госбанка, не золотых монет.

25 октября был взят последний крупный оплот белого движения – Владивосток. Но Гражданская война ещё не закончилась – продолжаются мелкие столкновения где-то в Якутии.

В конце месяца в РСФСР был утверждён «Земельный кодекс», а в Италии был назначен премьер-министром Бенито Муссолини…

Эпоха европейского фашизма началась.

Глава

15

.

В поисках «генерального» инвестора.