- Запиши в списки представленных к награждению в первую очередь.
***
Забегая вперёд скажу: ордена «Боевого Красного знамени» мы с Мишкой, конечно, не дождались - да и не рассчитывали наперёд на такую плюшку… Но «награда» всё равно нашла своего героя: уже летом, на Гешефтмана пришла из столицы почётная грамота от Реввоенсовета республики - подписанная… Его председателем и заодно – Наркомом по военным и морским делам, товарищем Троцким Львом Давидовичем!
Ну, что оставалось делать?!
- Давай-ка мы с тобой её сожжём, Миша, во избежание, так сказать… А потом забудем и никому не скажем про существовании этой «награды».
Тот, недоумевает:
- Иногда, я тебя просто не понимаю, Серафим! Не понимаю логику твоих поступков…
- Иногда, я сам себя не понимаю, но поверь: придёт время и, ты мне - ещё спасибо скажешь.
Подумав недолго, соглашается:
- Насколько я тебя уже знаю - так и сбудется.
Засовывая Почётную грамоту от РВСР в печку, я добавил:
- И впредь поменьше выёживайся при посторонних своей сверхметкой стрельбой и прочими боевыми навыками: сыновья типографских рабочих, по определению - так стрелять не могут.
- Согласен! В следующий раз буду ждать - когда нас с тобой убьют, но происхождения не выдам.
Невольно улыбаюсь и, как породистому щенку загривок, треплю рукой его непослушные вихры:
- Не умничай, «происхожденец»…
Без сомнения самой лучшей наградой был почёт и уважение, возникшее ко мне у всех без исключения представителей «силовых структур» Ульяновска и волости, даже у пожарников:
- Если бы не товарищ Свешников, да Мишка-Барчук - нас бы всех казаки порубили, как пить дать!
- Ну, наливай тогда за их здоровье, стало быть…
И долго ещё в нашей местности пили за наше с Мишкой здоровье и, за здравие - свечки в Благовещенском Храме свечки ставили, по словам Отца Фёдора.
***
После того боя, за всеми последующими делами, хозяйственными хлопотами да заботами об раненных - про Мишку-Барона я совершенно забыл.
Переночевав, с утра после плотного завтрака выезжаем обратно в Ульяновск… Отдельно двое саней с раненными и местным фельдшером для ухода за ними в дороге, предпоследние сани с двумя нашими убитыми… И, наконец замыкает обоз лишние «трофейные» сани под управлением нашего героя-воспитанника.
Вот тогда я про Мишку вспомнил и после первого же привала, пересаживаюсь к нему:
- Ну и как там у нас с трофеями, Миша?
Вынимает из-за пазухи и протягивает мне бинокль:
- Не новый, кто б спорил - зато оригинальный цейсовский, а не венгерская подделка.
Видно невооружённым взглядом, что изделие интенсивно использовалось - кожаное покрытие потёрто, но в целом хорошего состояния. Читаю маркировку на пластинах: «Сarl Zeiss Jena. DF 6 х» - стало быть бинокль шестикратного увеличения. Серийный номер 657107… Конечно же не удержался, опробовал: оптика отличная, четкая, чистая. Привычной мне шкалы нет – видать, она появилась лишь на следующих поколениях этих оптических приборов.
- Молодец, Миша!
- Служу трудовому народу! – как обычно слегка придурковато, потом серьёзно, - пошарь в санях, товарищ заведующий оружием… Только осторожно, чтоб никто не видел.
- А кто здесь увидит, - бурчу, - разве твоя кобыла хвост задерёт и зыркнет «шоколадным глазом»…
Приподнимаю ворох какого-то шмутья, разгребаю слой соломы и вижу нечто до боли знакомое мне по многочисленным срачам на Форуме альтернативной истории.
Невольно вырвалось:
- «Худший из худших»!
- Да, - с готовностью согласился Мишка, - автоматическое ружьё «Шоша» - дерьмо на редкость полное…
Пулемёт оказался без патронов, без запасных обойм-магазинов - да к тому же с сильно повреждённой ствольной коробкой. Вот, почему бандиты перестали из него стрелять!
- Так я ж не специально – в голову пулемётчика целил!
- Не… Беру свои слова обратно, - моя «мстя» за «генерала Яшу» будет ужасна, - до Дерсу Узала тебе - как до Пекина пешком, Мишка!
Посмотрев друг на друга, дружно расхохотались - аж трофейная кобыла обернулась и удивлённо посмотрела на нас, прядая ушами.
Рисунок 45
. 8-мм ручной пулемёт «Шоша», по официальной терминологии – «Ружьё-пулемёт CSRG».Как и «тогда» на Форуме, меж нами разгорелся нешуточный срач: я доказывал, что нашей – русской армии и, такое французское «дерьмо» сгодилось бы в Германскую войну - за неимением своего чего хорошего, а Барон многочисленными примерами из «частной» практики утверждал обратное. Так ничего не доказав друг другу в споре «производственника и практика», умолкаем и через какое-то время, Мишка достаёт из-под собственной задницы небольшой саквояжник тип докторского и протягивает мне:
- Наша с тобой доля, товарищ заведующий оружием.