Я - АНГЕЛ. Часть первая: Под прикрытием

- «Это была Москва, - выйдя из вагона продекламировал я из Ильфа и Петрова, - это Казанский вокзал – бывший до 1894 года «Рязанским», самый свежий и новый из всех московских вокзалов…».

Ко мне прислушались и меня несло дальше:

- «…Ни на одном из восьми остальных вокзалов Москвы нет таких обширных и высоких помещений, как на Казанском. Весь Ярославский вокзал, с его псевдорусскими гребешками и геральдическими курочками, легко может поместиться в большом буфете‑ресторане Казанского вокзала».

Высыпав толпой из вагона на платформу Казанского вокзала, мы все были приятно удивлены образцовым порядком царившем на нём. На перроне идеально чисто, множество «плевательниц» для мусора, милиционеров в новенькой форме и носильщиков багажа с бляхами. Кругом, не по-советски «навязчивая» и довольно бойкая реклама: «Уголок Ильича – побывай у нас!», «Купи золотой заём – помоги себе и стране!», «Спешите на сельскохозяйственную и кустарно-промышленную выставку! Она научит вас лучшим способам ведения хозяйства».

- Ну, ни дать не взять – Европа! – сдвинув кепку «пролетарки» на затылок, восхищённо присвистнул Миша.

Остальные промолчали: «в европах» они не бывали и, даже без понятия как там, но по всему видно – тоже поражены до глубины души.

Увидев группу весьма коллоритных личностей, мои комсомольцы поразевали рты – хоть ворон лови. А я продолжил цитировать «12 стульев»:

- «…Самые диковинные пассажиры, однако, на Казанском вокзале. Это узбеки в белых кисейных чалмах и цветочных халатах, краснобородые таджики, туркмены, хивинцы и бухарцы, над республиками которых сияет вечное солнце».

Барон проводив «краснобородых» глазами, взял свои слова обратно:

- Нет, мы всё же не Европа - а Азия.

- Мы – Россия, Миша! Мы – Россия…

Если учесть, что всего на Выставке побывало несколько миллионов человек – её организация просто на невероятной высоте.

Слов нет, чтобы выразить своё восхищение!

Стоило лишь обратиться в справочную и, тут же возле нас нарисовался уполномоченный от «Глависполкома» Выставки - разбитной весёлый москвич, который нас взял под плотную опеку:

- Ульяновские товарищи? Пройдёмте за мной.

Мои ребятки, аж чуть не сели:

- Во, как наших уважают!

Не стал их разочаровывать, но так «уважали» все приезжающие группы – подавших предварительные заявки.

Буквально пять минут и, мы уже едем на грохочущем трамвае по улицам живущего полной жизнью, большого европейского города. В глазах рябит от пёстрых вывесок магазинов, реклам, афиш… Смотрю на своих - московская жизнь их ослепила и очаровала.

Прямо из трамвая – в шикарную московскую баню. Правда, долго мыться-париться уполномоченный не позволил:

- Товарищи! Ополоснулись с дороги и, хорош. Вы у нас не одни – за вами группа из Вятки в несколько сот человек.

Наскоро смыв дорожную грязь, поехали в образцовые рабочие общежития в Замоскворецком районе – пахнущие краской отремонтированные комнаты, новенькие металлические кровати, чистое постельное бельё. Правда, долго рассиживаться-разлёживаться на кроватях не дали:

- Товарищи! Пройдёмте в столовую на обед.

Темп московской жизни просто невероятно бешен!

Правда, особо долго кушать-пить не разрешили. Не успели пустую с дороги «кишку» набить, как нас подняли из-за столов и повезли непосредственно на Выставку.

Мне то, в принципе – чё?!

Я не такие чудеса в начале 21 века видел. Но, как всё «это» описать словами хроноаборигенов - после серых будней провинциальной ульяновской жизни?

Хорошо, попробую.

На входе – гигантская фигура сердитого рабочего с молотом, рядом - лоховато выглядящий бронзовый крестьянин, принесший ему тугие снопы пшеницы - видать «в дар»… Думаю, скульптор хотел вживую показать так называемую «смычку» между городом и деревней, про которую все кремлёвские «вожди» - уже сухие мозоли на языках себе натёрли, а электорату - на ушах.

Неподалёку от них, не менее гигантская фигура Ленина: Ильич смотрит прищурившись и, показалось – ехидно мне улыбается:

- «Что, потогмок? Просграл госудагство, что я вам осгтавил?».

Стало несколько неудобно и захотелось куда-нибудь спрятаться, но тут меня тормошат за оба рукава сразу:

- Смотри, Серафим, смотри! Какая красота…

Сразу обо всём забываю. Далее – невероятно сказочный, переливающийся всеми цветами радуги волшебный город – грандиозные здания, арки, мосты.