Я - 'Аргон'

Такой характер у Жорки. Середины для него не существует. Он если любит, то до самозабвения, если нет, то до ненависти. Если берется за что-то, то не отступит до конца. Небо стало для него такой любовью. И надломилось что-то внутри, когда понял, что не успевает всюду. Однажды даже пришла шальная мысль: не бросить ли школу?

- Сейчас не время за партой отсиживаться, - объяснял он отцу. - Ты же сам возмущаешься, что фашисты душат свободу Испании. Сейчас нужны военные летчики - и я буду летчиком. "No pasarsn!" Слышал?

Он произнес эту фразу по-испански, как повторяли ее в школе его сверстники - мальчишки, когда переставляли флажки на карте фронтов Испании.

И отец ничего не смог возразить сыну. В воздухе эпохи уже витал незримый призрак войны.

- Ладно. Ты, сын, любое дело выбирай, ни учить, ни перечить не стану. Одно присоветую: старайся жизнь прожить без изъяну...

План жизни Жорка составил такой: учебу в школе с аэроклубом совместить пока он не может. Значит, будет работать и летать, а через год снова поступит учиться и школу кончит обязательно.

Зима прошла в аэроклубовских заботах: собирали самолеты, готовили их, опробовали на земле работу моторов, приборов. Но вот сошел с полей снег. Понеслись по летному полю и взмыли в небо самолеты.

Жорка в то время работал учеником электрослесаря на металлургическом заводе. День уплотнился до предела: с 6 до 8 утра полеты, потом работа на заводе, а вечером, с 18 до 22, теоретические занятия в аэроклубе.

Заявление о приеме в комсомол Жорка вывел аккуратными буквами, затем бережно сложил тетрадный листок, спрятал в карман. Так носил несколько дней, все ждал чего-то.

На собрании было шумно. Когда ему задавали вопросы, он вставал, глотал воздух, говорил, но голоса своего почти не слышал.

Но вот взметнулся частокол рук, и Жорка облегченно вздохнул, вытер рукавом взмокший лоб. Он снова встал, хотел сказать, что счастлив, что всегда будет честным, что докажет это всей своей жизнью... Но от волнения ничего не мог сказать.

- Ты повзрослел, Жора, - говорила ему дома мать, - гляжу на тебя совсем большой стал. Старайся, сынок! В комсомоле надо стараться.

УМЕТЬ ЧУВСТВОВАТЬ ЗЕМЛЮ

Сколько радости, сколько незабываемых чувств принес ему первый полет! Воображение потрясло не небо, а земля, которая совсем другая сверху из кабины. Под крылом плыла земная пестрядь - красные скаты черепичных крыш, черные сопки терриконов, зелено-желтые квадраты садов...

С этого дня небо снова и снова звало его в голубую бездну, и не было конца упоению высотой.

Год пролетел незаметно.

...В тот день среди учлетов Енакиевского аэроклуба только и разговору было, что о предстоящей проверке и отборе в школу военных летчиков.

Когда Жорка залезал в кабину самолета, кто-то, окидывая критическим взглядом худощавую, щупленькую фигурку паренька, неопределенно заметил:

- Н-да, трудновато такому в воздухе..,

Шорка услышал, почувствовал, как краска ударила в лицо, обожгло горячим румянцем щеки. Колкая обида защемила в груди. Сжал крепче зубы.

С земли было видно, как машина набрала высоту, сделала большой круг, потом меньше. Теперь две простейшие фигуры - и посадка. Но все это Жора проделал так, что замерли от восторга.

А председатель комиссии подошел к Зарывалову.

- Молодец. Семнадцать ему, говорите? Не беда. Возьмем.

...В Луганской школе было четыре эскадрильи бомбардировщиков и одна истребителей. Георгий попал в 3-ю эскадрилью к Беловолу Ивану Леонтьевичу. Инструктор давал ему "провозные" на учебно-тренировочном самолете УТИ-4, потом на "ястребке" - так называли летчики истребитель И-16...

В 1939 году школу решили сделать однотипной, готовить только пилотов для бомбардировщиков. Курсантам предстояло освоить двухместные самолеты-разведчики Р-5 и Р-6. Это были небольшие машины, сравнительно тихоходные. Но Георгию нравился разведчик. Полутораплан смешанной конструкции, он мог забираться на высоту более 6000 метров с грузом почти три тонны. Но главное - Р-5, знаменитый самолет. Георгий знал - на таких наши летчики спасали людей с затертого во льдах парохода "Челюскин".

За науку летать Георгий от всей души признателен Беловолу. Опытнейший летчик умел преподать "свою азбуку" так, что даже слепой, как он любил повторять, полетит, если "будет чувствовать землю".

Георгий чувствовал. Был он старательным, пытливым. Но старательно учились многие, в этом не было особого отличия. Отличало его другое: этакая настойчивая цепкость, интерес к технике, стремление докопаться до мелочей, понять все "своим умом".

В НЕБЕ ВОЙНЫ

Ему в ту пору стукнуло 20...

Ранним утром 22 июня 1941 года вздрогнула от разрывов земля. Сто девяносто вражеских дивизий, тысячи "фашистских бомбардировщиков вторглись в пределы Советской страны.

Георгия Берегового направили на переучивание в резервный полк.

Обидно было. Другие воюют, а он опять переучивается. Сначала осваивали истребитель ЯК-4, потом новый разведчик Пе-3 и, наконец, штурмовик ИЛ-2.