Читаем Я, Аримго полностью

Заодно выяснил, откуда здесь увлечение гимнастикой и медитациями.

-Очень просто: есть шанс в процессе словить прибавку к характеристикам. Я, например, +1 к ловкости получил. А вот Кэзуки ничего не обломилось, поэтому и не пошёл с нами в данж – обиделся.

-Ну и зря, - отмахнулся Шан. – Не повезло сегодня, повезёт завтра. Бэй рассказывал, ещё до него был тут задрот, на уровни не переходил, исключительно зарядкой занимался. Умудрился скорость до 25 раскачать, а дальше – фигу! Разрабы тоже не дураки, иначе короли задротов  отсюда годами не вылезали бы, на десятом имея статы как на пятисотом.

-Круто! Прикинь, десятка на арене сотку во все дырки имеет!

-Эй, мелюзга, чего отстали? – голос Лоренцо возвращает нас на грешную землю. – Ща босса бить будем, подходите смотреть, но в драку не встревайте!

Проход к лестнице, ведущей на минус второй этаж, затянут паутиной, в центре которой обосновался тот самый босс – мохнатый, зеленовато-бурый паук с овчарку размером. Янтарно-жёлтые глаза его выжидающе ощупывали незваных гостей, недвусмысленно давая понять – дальше дороги нет, поворачивайте обратно.

-На счёт три бьём менталкой, вплотную не приближаемся, - командует орк. – Раз, два, три!

Серия ударов буквально впечатывает паука в переплетение нитей, но те держат крепко, не давая отлететь назад. Жизнь его проседает – где-то около половины отбито. В ответную, приподнявшись на лапах, монстр щедро орошает врагов струёй изумрудной жидкости.

-Зар-раза! – в сердцах восклицает Лоренцо, добавляя пару непереводимых с итальянского слов. – Потравил-таки!

-Таблетку выпей и успокойся!

-Хорошо тебе, у зеленокожих повышенное сопротивление отраве!

-Кто мешал выбрать соответствующий класс?

Бэй молча раздавил в руках капсулу, и полоска жизни над ним из зелёной вновь становится красной.

Пренебрегая запретом, активирую Молот, пока паук не перешёл в контрнаступление, ещё покусает кого-нибудь. Видя это, Шан и Ичиро осмеливаются тоже. Чей-то из наших Молотов оглушает монстра, и, пользуясь моментом, парой крепких пинков Антуан отправляет его в нокаут. Одновременно с сухим треском рвётся преграждающая путь паутина.

-Зачем влезли? – раздасадованный необходимостью потратить капсулу противоядия, Лоренцо срывает раздражение на нас. – Мы б его и так добили бы, а вас он вполне на респаун отправить мог!

-Расслабься, одолели же! – скалится в усмешке орк. – Смотри лучше, какой потрясный кинжальчик мне выпал! С дебафом замедления цели!

Лоренцо досталась серебряная печатка, незаколдованная, но явно дорогая, раз успокоился и даже повеселел.

-Дроп делится на всех, кто моба препарировал, поэтому и взбесился слегка, - разъяснил негодование итальянца Ичиро, когда крутяки начали спуск вниз. – Поставь себя на его место: босса бил-бил, на зелья потратился, а хорошая вещичка  достаётся нубу, два процента урона нанёсшему. Обидно ведь, да? Система, конечно, учитывает, кто какой вклад внёс, но иногда может и пошутить. Всякие случаи бывали.

Конкретизировать японец не стал – подобные беседы хорошо вести в кабачке за рюмкой чая. Вспоминая давно отгремевшие битвы и героев былых времён, истории чьих подвигов, подобно десятилетиями стоявшим на приколе кораблям, обросли ракушками легенд, и уже практически невозможно отделить правду от вымысла. Равно как и разыскать очевидцев, в подавляющем большинстве своём давно отошедших от дел.

Вещей никаких мне не досталось, на этот счёт Лоренцо мог быть совершенно спокоен. Лишь карман приятно потяжелел – медяков в нём явно прибавилось. На втором этаже было меньше мусора и сырости, а вместо ритмичного перестука капели – поскрипывание ржавого железа. И противники, естественно, посолиднее – матёрые крысюки 5-6 уровня и летучие мыши 6-7-го. Здесь уже не до шуток – крылатые твари обожали нападать по несколько штук сразу, целясь в голову – удар в болевые точки черепа критует чаще обычного, увеличивая повреждения в два-три раза. В какой-то момент авангарду пришлось сосредоточиться исключительно на нетопырях, предоставив арьергарду разбираться с крысами. Злобные твари так и старались укусить побольнее, а заодно и оцарапать, навешивая кровотечение, к счастью, кратковременное. Не обошлось и без пития восстанавливающего здоровье зелья: после двух критов подряд уровень жизни просел ниже трети. И хоть добить оставалось немного, решил не жадничать – в былые времена желание сэкономить иногда выходило большим боком. Хуже нет догонять далеко ушедшую вперёд группу при отсутствии свитка телепортации – волей-неволей им придётся притормозить, а известно ведь: семеро одного ждать не любят. Лучше уж частью капсул пожертвовать, всё равно на халяву получены. Да и вообще дело наживное.

После расправы с крысиным отродьем Ичиро обнаружил себя перешедшим на пятый уровень.

-Пойдёшь к ним? – киваю в сторону авангарда.

-Не! Зачем? Антуан и Лоренцо скоро на десятый перейдут, да и Бэю до девятого немного осталось. Буду лишь мешаться у них под ногами. Лучше уж с вами!

-Давай, - кивает Шан, после босса перешедший на четвёртый. – Втроём веселей. А вот, кстати, и первый скелетон.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман