«Я — Бейрут...»

Двести западных журналистов обосновались в отеле «Коммодор», достаточно далеко от уже уничтоженных районов Западного Бейрута.

До «Коммодора» канонада артобстрелов доносится лишь далекими глухими раскатами. В отеле собственный электрогенератор, есть свет и вода, работают ресторан и бары, стрекочут телексы, действует связь с внешним миром. В холле всегда полно народу. Прибывают со съемок и отправляются на съемки телевизионные группы. Обмениваются новостями, слухами, сплетнями репортеры. Фотокоры тасуют колоды свежих фотоотпечатков.

Глядя на эту профессиональную журналистскую суету, обстановку, типичную для кулуаров какой-нибудь международной встречи или совещания на высоком уровне, порой удивляешься ирреальности происходящего: да в Бейруте ли ты находишься? В том самом городе, где израильскими бомбами и снарядами убиты, искалечены, ранены тысячи мирных жителей, где вместе с пациентами уничтожены госпитали, сожжены школы, стерты с лица земли целые кварталы многоэтажных зданий?

Но начинаешь разговаривать с западными коллегами, и все становится на свои места. Да, среди тех, с кем я разговаривал, не нашлось ни одного, кто бы остался равнодушным к страданиям ливанцев и палестинцев, кто не был бы потрясен чудовищными преступлениями израильских агрессоров в Ливане.

Район аэропорта... Здание посольства Кувейта... А вот развалины жилых домов, небольших, одноэтажных, двухэтажных. Это лагерь палестинских беженцев Шатала, тянущийся от кувейтского посольства до стадиона Камиля Шамуна. К нему примыкает лагерь Сабра. Здесь до агрессии жили многие десятки тысяч палестинцев. Военных объектов здесь никогда не было. Но для Тель-Авива главная военная цель —именно палестинец, человек, независимо от возраста и пола. И на Сабру и Шатилу, лагерь Бурж-Бранжье были обрушены тысячи бомб, ракет, снарядов. Фосфорных, коммулятивных, кассетных, осколочных, замедленного действия. Все для того, чтобы уничтожить как можно больше людей.

Сегодня эти лагери лежат в руинах. Их жители, те, кто остался в живых, уходят в другие районы Западного Бейрута. К лагерям подступает фронт — он уже в полуторадвух километрах. Дороги здесь заминированы, перегорожены баррикадами, валами земли, изрыты глубокими воронками взрывов. При попытках продвинуться вперед израильтяне пускают сначала бульдозеры, толкающие перед собой специальные тяжелые катки с большими шипами, глубоко взрывающими землю, чтобы расчистить путь от мин и заграждений. Затем идут танки и бронетранспортеры. И сегодня сгоревшие израильские танки, бронетранспортеры и бульдозеры — это тоже неотъемлемая часть фронтового пейзажа близ аэропорта.

По ночам, особенно когда объявляется очередное прекращение огня, агрессоры стараются утащить с поля боя свою выведенную из строя технику. Ее жалкий вид психологически плохо действует на израильских солдат и хорошо — на защитников города. Да и в Израиль эти обломки отправляются тайком, по ночам, по дорогам, которые специально на это время закрываются, чтобы не было лишних свидетелей. Надо же как-то сохранять миф о «непобедимости» израильской армии, о «неуязвимости» ее техники, о том, что за свою кровавую авантюру в Ливане Тель-Авив расплачивается лишь «легкими» ранениями солдат и офицеров.

А между тем Ури Авнери, бывший депутат израильского кнессета, побывавший только что в Западном Бейруте, признал в беседе с Ясиром Арафатом, что по его лишь очень приблизительным подсчетам израильская армия потеряла в Ливане уже более 1500 солдат и офицеров убитыми и более 4500 ранеными.

Возвращаешься из фронтовых районов Западного Бейрута, проезжаешь по мертвым, заваленным обломками домов улицам, осторожно объезжаешь широкие кратеры воронок, следишь, чтобы вдруг не напороться на противотанковую мину или неразорвавшийся снаряд, минуешь контрольно-пропускные пункты бойцов ПДС—НПС — и постепенно видишь все больше и больше признаков жизни.

Израильские самолеты уже трижды разбрасывали над Западным Бейрутом листовки, требующие, чтобы горожане уходили куда глаза глядят, спасая свои жизни. Израильские специалисты психологической войны поначалу добились своего. Началась паника. Десятки тысяч автомашин устремились прочь из Западного Бейрута. Газеты писали, что за два дня из 600 тысяч жителей западного сектора уехало 100 тысяч человек. Но... почти сразу же начался обратный процесс. Многие, очень многие через день-два вернулись под родные, хоть и разрушенные, крыши.

Тогда агрессоры наглухо блокировали Западный Бейрут. Лишили его электроэнергии и воды, продовольствия и медикаментов. В день, когда они начали эту операцию по удушению полумиллиона жителей ливанской столицы, один местный полицейский, живущий в восточном секторе, а работающий в западном, рассказывал мне, что, когда он утром буквально прорывался к месту службы, израильские солдаты на въезде в западный сектор отобрали у него и тут же уничтожили все съестное, что он вез себе на обед: яйца, хлеб, овощи, фрукты. Вылили на землю и канистру воды, которую нашли у него в машине. При этом еще и злобно над ним издевались.