Я беременна от вас, босс!

Я прикрываю глаза и шумно выдыхаю, ощущая, как ладонь уверенно сползает с двери ко мне на спину. Постукивает пальцами по позвонку через тонкую рубашку.

– Мне вот кое-что непонятно.

Тёплые губы касаются уха. Горячее дыхание вызывает мириады мурашек, от которых в дрожь бросает.

Глаза открыть не могу.

От одного контакта с ним млею.

Чёрт…

Что он там говорит?

– М-м?

– За кого ты там замуж собралась с моим ребёнком? – целует аккуратно ушко. Рефлекторно встаю на носочки и хочу отпрянуть. Если он так и продолжит, я не сдержусь. Но Эмир не отпускает.

– Это не я, – выпаливаю, словно оправдываясь. – Мама какую-то ерунду придумала… Говорит, позор там, ну…

Я пищу, когда он кусает меня за мочку уха и тут же её опускает. Идёт вниз, переключается на шею, касаясь разгорячённой кожи влажным языком.

Дёргаюсь, закусываю губу и тут же выпаливаю:

– Но я не соглашалась! За это мне плюсик причитается?

– Ну-у, – хватает зубами кожу и чуть оттягивает. Отпускает, зализывает безобидную ранку. – Ладно, так и быть. Я послушал твою маму ещё в прошлый раз и понял, что она немного в неадеквате. Верю. Что с бывшим?

– Не знаю… В командировке, – выдыхаю на автомате.

Мне вообще всё равно, о чём он спрашивает сейчас.

– Ок, решу, – прижимает к себе.

Вита, блин! Приди в себя!

– Не надо, пожалуйста, – пытаюсь его оттолкнуть. – Не зде-е-есь.

– Это ещё почему? – выпрямляется, сдвигает вместе брови. Он серьёзно недоумевает?

– Мы… В кабинете Петра. И вообще… Я на тебя обижена.

– Вот. Что бы я ни сделал в прошлом, сейчас исправлюсь, – Эмир как вихрь. Нападает на меня, впиваясь в губы. Делает это как всегда вкусно до ломоты во всём теле, но…

Отталкиваю его от себя снова.

– Нет, – поправляю рубашку. – Я… на работе.

Он ударяет меня таким взглядом, что я хочу запищать, как мышка, от страха.

– Ты уволена.

– Но ты не мой босс, – чеканю. Я вредная до жути сегодня. – И даже если так, не хочу я на работе… ну, а вдруг Пётр вернётся? Нет уж.

Я девушка упертая, не дамся.

К тому же теперь беременная. Никакого секса. Нечего было… косячить.

Нет, ну я тоже сглупила, но…

Любая беременная может воспользоваться отговоркой в виде гормонов.

– Не вернётся, – опять начинает приставать, но я выворачиваюсь. – Я договорился.

– Кстати, – резко замираю. Я сейчас кое-что не поняла! Против меня заговор самый настоящий устроили? – Я так понимаю, Пётр тебе помог?

И снова эта красивая улыбка, сводящая меня с ума, на лице появляется.

– Да ладно? Как?

Да этот мужчина ведь невыносимый! Мы столько времени контракт заключить не могли, а тут… Как только я ушла – сразу согласился.

– Ну-у-у, – загадочно тянет. – Он позвонил мне.

– Позвонил? – что сегодня за день такой? Со странностями!

– В общем, мужики тайны не раскрывают, но…

Любопытство играет со мной злую шутку. Он ведь прекрасно видит, что мне интересно, и издевается надо мной, томя.

– Пётр добрый, но жмот. Не хотел платить мамочке в декрете. У него своих полный офис.

Вот это да…

– Поэтому он попросил забрать тебя. И вот я тут!

Разводит руками, показывая себя со всех сторон.

– Ладно, – закатываю глаза. Что же. План их сработал. Мы… нормально поговорили, всё выяснили. Вроде бы всё, да?

– А, кстати, – начинаю, вспоминая про Лену. Но он перебивает. Быстро целует в губы.

– Ничего не хочу слышать, – по одному щелчку серьёзный Эмир возвращается. Хватает меня за запястье. – Поехали домой. Иначе…

Глаза его сверкают.

Что-то не хочу я знать, что он собирается сделать…

Глава 26

– Женщина, почему я это делаю?

– Не надо было привозить меня в свой дом, – приоткрываю губы, ловя ртом виноградинку, которая выскакивает из пальцев Эмира. – Ты забыл в сливки опустить.

Пережёвываю и корчусь. Несладкий.

– Ох, простите, барыня. Но я думал, наш примирительный вечер мы проведём немного… иначе.

Двигает бровями, извращенец.

– Ну, не знаю, не знаю, – хлопаю ресничками и снова открываю рот, намекая, что хочу ещё. Эмир цыкает, отрывает виноградинку от грозди и в этот раз не делает ошибки – добавляет взбитые сливки на ягодку, а потом отправляет мне в рот. – Вот когда ты болел, я с тобой носилась… Кушать тебе готовила.

Напоминаю ему, чтобы стыдно было.

– Но ты ведь не болеешь?

– Как же? У меня душа болит из-за тебя, – касаюсь языком его пальца и чувствую, как он напрягается.

Да это для меня самой то ещё испытание, но я держусь изо всех сил.

Нет уж, я так просто не сдамся.

Мы уже полчаса лежим в спальне Эмира на большой кровати, и я готова мучить его ещё столько же. Но пока моя душонка не успокоится – никакого примирительного кекса не будет.

О! Пусть кексы испечёт! С изюмом!

– Душа у неё болит, – недовольно басит. Снова кормит. Я дожёвываю, открываю рот. А Эмир идёт на опережение и захватывает мои губы в плен. Целует жадно, проникая языком и творя со мной такое…

Что я держусь недолго.

Секунду.

Обхватываю его лицо руками и с диким голодом отвечаю.

Господи, как это приятно!

Особенно, когда ты знаешь, что всё решено. Нет больше недомолвок, секретов.

Хотя… Стоп.

Я отрываюсь от Эмира, слышу разочарованный стон и нетерпеливый, злой голос.

– Виталина… Я ж тебя сейчас…

– У тебя точно детей больше нет? – уточняю, перебивая его.