Я болею за «Спартак»

«Л-47» в полной готовности: французский летчик-истребитель Гильбо собирается совершить на ней трансатлантический перелет. Гильбо охотно соглашается лететь с Амундсеном: знаменитому асу первой мировой войны, сбившему не один десяток немцев, по душе рискованные предприятия.

Он поднимается в воздух с Сены, описывает круг над Парижем и на следующий день, покрыв с одной посадкой тысяча пятьсот километров, подруливает к маленькому домику на берегу фьорда. Вскоре «Л-47» с Амундсеном на борту стартует в Тромсё, чтобы взять в географическом институте сводку погоды.

На другой день «Л-47» покинул Тромсё. Он поднялся в воздух и скрылся в тумане. Через несколько часов от него была принята радиограмма: Амундсен запрашивал сводку погоды в районе острова Медвежьего. Это была последняя весть с летающей лодки.

Полуторамесячные поиски, в которых приняли участие все корабли и самолеты, находившиеся в районе Конгс-фьорда, были безрезультатны: льды и разводья Баренцева моря надежно хранили свою тайну. Только два с половиной месяца спустя рыбачий катер «Продд» выловил у норвежских берегов из воды поплавок гидроплана с алюминиевой пластинкой, на которой было выгравировано «Л-47». Арктика взяла реванш у того, кто не раз ставил ее на колени...

Воздадим же должное полярному викингу, чья несгибаемая воля, непреклонная целеустремленность, спокойное бесстрашие не знали преград, чьи подвиги принадлежат норвежскому народу, а недостатки взлелеяны миром, в котором человек человеку — волк.

...Специальная комиссия расследовала обстоятельства катастрофы с дирижаблем «Италия». Нобиле был признан виновным в неумелом руководстве экспедицией, лишен генеральского чина, орденов и титула маркиза, ошельмован фашистской прессой. Цаппи и Мариано, раздевшие и покинувшие на произвол судьбы Мальмгрена, а быть может, повинные в более тяжелом преступлении, были оправданы: они действовали в духе фашистской морали.

Судьба шестерых итальянцев, унесенных взмывшим в небо дирижаблем, неизвестна. Они, конечно, погибли, но где, когда и как — этого не знает никто.

Нобиле приехал в Москву. Ему дали возможность применить свои знания и талант в научно-исследовательском институте дирижаблестроения.

И вот теперь он едет с нами на «Малыгине» на Землю Франца-Иосифа, и в его глазах, когда он задумчиво смотрит на покрытое льдами море, появляется такое выражение, словно он хочет и не может избавиться от нахлынувших на него тягостных воспоминаний.

А в мировой печати все еще продолжается полемика: большинство журналистов обвиняют Нобиле, некоторые его защищают. Сам «подсудимый» молчит. Он заговорит через четырнадцать лет, когда рухнет фашизм и когда он при поддержке коммунистов станет депутатом итальянского парламента как независимый. Тогда он напишет книгу, чье название говорит само за себя: «Я могу сказать правду»...

Нет худа без добра:

«Красин», спасая Нобиле, доказал, что мощный ледокол в содружестве с опытным летчиком, указывающим ему путь, может преодолеть самые тяжелые льды, и уже на следующий год «Седов» высаживает в бухте Тихой первую смену зимовщиков, через четыре года «Сибиряков» впервые в истории арктических плаваний проходит в одну навигацию из Архангельска в Берингов пролив, а еще через два года «Литке» совершает тот же путь в обратном направлении.

Осуществилась давнишняя мечта русского народа о северном морском пути из Архангельска через Берингов пролив в Тихий океан, мечта, ради которой Петр Первый рассылал по устьям сибирских рек отряды Великой северной экспедиции, Ломоносов изучал воздушные и морские течения в полярном бассейне, талантливый флотоводец и ученый Макаров построил мощный ледокол «Ермак» и ходил на нем к Земле Франца-Иосифа и к Новой Земле, великий химик Менделеев подавал докладные записки царским министрам, в которых предлагал возглавить полярную экспедицию: «Завоевав себе научное имя, на старости лет не страшусь его посрамить, пускаясь в страны Северного полюса».

Северный морской путь освоен, и ледоколы ведут караваны судов, груженных лесом и углем, из устьев сибирских рек в Архангельск и в зарубежные страны.

Однако ледоколы недолго держали первенство в освоении арктических просторов. В 1933 году ледокольный пароход «Челюскин» был раздавлен льдами в районе Берингова пролива. Не девять человек, как в лагере Нобиле, а сто четыре человека, и среди них женщины и дети, оказались на плавучих льдах в тысячах километрах от аэродромов и посадочных площадок.

В лагере царит полное спокойствие. Сильные не собираются покидать слабых, чтобы добираться по льдам до Чукотки. Все уверены, что их не оставят в беде. И действительно, блестящая плеяда советских летчиков — Ляпидевский, Водопьянов, Галышев, Доронин, Слепнев, Каманин, Молоков — спасла всех. Опыт спасательных работ показал, что арктические просторы доступны для тяжелых самолетов.

И уже через четыре года целая эскадрилья четырехмоторных воздушных кораблей, базируясь на острове Рудольфа, высаживает на Северном полюсе папанинскую четверку, и Чкалов, Байдуков и Беляков открывают серию трансарктических перелетов из СССР в США.