Я болен тобой

— Я… мы с самого начала договорились никому не рассказывать.

— Слабенько! Но ладно, — кивает он, — Зачем нужен был тот брак? Вы в семью играли?

— У меня отец, — я для правдоподобности тяжело сглотнула, — очень жестокий человек. В двадцать лет, он относился ко мне как в десять. Контролировал и решал все за меня. За непослушание мог ударить. Я сбежала из дома. И единственная стоящая причина, по которой он не притащил бы меня обратно, было наличие мужа. Олег мне помог в этом. Мы с детства дружим. Олег тоже оставался в выигрыше. С его внешностью к нему девушки липли как мухи, а так есть жена, которой можно изредка изменять.

По его внимательно изучающему взгляду, невозможно было определить верит он или нет.

— А тебе, почему нельзя было изредка изменять?

— Я тебя интересую лишь по одной причине. А это не для меня. Было!

— Когда ты пришла ко мне домой ты хотела рассказать правду?!

Я опустила голову и слабо кивнула:

— Но ты был с той девушкой!

— Дальше представить, что у тебя происходило в голове не трудно! Ты не дала мне ни одной возможности своим враньем, — грустно усмехнулся он, и резко сменил тему, — Что это было в ресторане? Сидящее рядом с тобой недоразумение? Очередной кандидат в фиктивные мужья? Или он в настоящие целится? — он о Косте?

— Это я не обязана тебе объяснять! — тихий голос никак не вязался со смыслом фразы.

Игнат подходит ко мне своей медленной походкой хищника, не отрывая своих уже озлобленных глаз. Опускает руки на столешницу по обе стороны от меня и наклоняется, так близко, что я чувствую его дыхание на себе.

— Ты мне обязана, Мира! Тем, как смотришь на меня! Тем, как отвечаешь на все то, что я делаю с тобой. Твои стоны до сих пор стоят у меня в ушах. Твое лицо, когда ты кончила мне снится по ночам. Ты понимаешь, что я уже не намерен сдерживаться? — бешеный шепот был пропитан эротикой, — Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, не меньше чем я хочу это сделать!

— Игнат, ты женат! — пытаюсь хоть как-то отгородиться, но я уже готова для него.

— Теперь ты вздумала прятаться за моей женой? — зло усмехнулся он, — Не выйдет! Игры закончились, Мира.

Игнат набрасывается на меня в бешеном поцелуе. Все теряет значение! Собственнический захват губ, сглаживает язык, вытворяющий невероятные вещи с моим ртом. Потрясающий вкус Мужчины с легким привкусом кофе сводит с ума. Мои руки перемещаются ему на голову, его руки обхватывают мои бедра и с легкостью усаживают на столешницу. Ноги закидывает себе на талию, вдавливаясь в меня. Я чувствую мощность его сильного тела, огромную твердость его возбуждения, упирающуюся именно туда, где все уже кипит от желания. Так не бывает! В исступлении толкаюсь в него бедрами. В ответ утробный рык и порванный халат. Следом майка разделяет судьбу халата. Грудь реально болит по желанному прикосновению и получает его. Сначала руки до сладкой боли сжимают, а потом губы, проделавши влажную дорожку вниз, засасывают по очереди соски, даря блаженство. Чистый кайф! Не замечаю сдёрнутую с волос резинку, ощущаю только не нежно запущенные в них руки, оттягивающие голову назад. Шею опаляет жаркий будущий засос. Уже почти кончаю.

Игнат обламывает все отодвигаясь и легким прикосновением указательного пальца нежно дотрагивается к губам:

— Не спеши!

Я протестующе мычу и пытаюсь за плечи обратно притянуть его к себе. Куда там? Он жадно разглядывает мое тело, тяжело дыша.

— Пожалуйста! — хнычу я и ногами сильнее сжимаю его талию.

Не выдерживает! С лёгкостью перекидывает меня через плечо и несет в комнату. Там просто бросает на кровать. Мужской стриптиз! Без музыки! Без танцев! Просто раздевающееся идеальное мужское тело. Смотрю, не отрывая глаз. Белоснежная рубашка падает на пол, оголяя невероятное ХОЧУ, состоящие со сплошных мускулов. Его тело сплошной соблазн! А кубики пресса заставляют непроизвольно застонать. Всемирными законами должно быть запрещено быть таким безупречным, о чем я окончательно убеждаюсь, когда на пол падают брюки вместе с боксерками. Он неторопливо одевает презерватив. Разве можно от этого процесса еще больше возбудится? Чистый секс в обличии Игната склоняется надо мной и легко разрывает последнюю деталь моей одежды — трусики. Его животный агрессивный напор сводит с ума. Не отводя горящего взгляда, он медленно опускает голову между моих ног. Два раза проводит языком по влажным складкам половых губ издавая при этом первобытный мужской стон, явно наслаждаясь моим вкусом. Засасывает клитор. О мой Бог!

- Игнат…, - невнятно прошу я.

— Что, Мира? — он горой нависает надо мной, упираясь мощным возбуждением где всё горит, но не входит, — Скажи!

Не дает и слова сказать, атакуя в очередном напоре мой рот. Когда губы передвигаются, терзая уже мочку уха, могу выдавить еле слышное:

— Хочу тебя!