Я больше тебе не верю (СИ)

— Новую куплю, — ответил Скиф и, обхватив мои кисти, задрал руки над головой. В таком положении я была совершенно беспомощна. А Саша хищно нацелился на мою грудь, которая соблазнительно просвечивала сквозь кружевной бюстгальтер. Как хорошо, что Ира настояла, чтобы я надела сексуальное бельё.

Саша наклонился к груди, языком провёл по коже, обводя края тонкой ткани. Кожа покрылась мурашками, а прикосновения его языка отдавались напряжением внизу живота. Прикусил кожу сквозь ткань, а свободной рукой обхватил другую грудь, сжал её. Простое движение вызвало у меня лёгкий стон.

— Всегда знал, что ты горячая, — прошептал Саша, обдавая влажную кожу горячим дыханием.

Кто бы мог подумать. Я, наоборот, никогда не была страстной, а все ласки Славы считала грубыми и пошлыми. Терпеть не могла, когда он лапал меня за грудь. Со Скифом же каждое прикосновение возбуждало все нервные клетки, а от губ, которые уже спустились к пупку, перехватило дыхание. Я втянула живот, кожа на рёбрах натянулась. Саша тут же не забыл пройтись губами по ним, снова поднимаясь к груди.

Я уже не помнила ни про мужа, ни про последние проблемы. Сейчас я жила только чувствами, тем, что рядом Саша, его руки и губы и мне хотелось большего, хотелось переступить запретную черту. Я чувствовала, как в ногу упиралось его мужское достоинство, и если бы он сейчас не держал мои руки, я бы без стеснения уже стащила с него брюки.

Саша ненадолго остановился, поднял голову, и я приоткрыла тяжелые веки. Он смотрел на меня своими бездонными глазами.

— Скажи, что хочешь меня, — тихо прошептал он.

— Разве для тебя это имеет значение?

— Да.

Сердце сжалось от нежности. Сейчас он не был похож на властного директора, сейчас он был моим Сашкой, таким же искренним как раньше и мне хотелось быть такой же откровенной.

— Я хочу тебя.

После моих слов Сашу словно подменили. Он впился в мои губы, опустил руку на колено, забрался под юбку, но подняться выше не давала её узость. Тогда он поступил с юбкой так же, как и с блузкой, рванул двумя руками края.

— Скиф, ты дикарь, — шепнула я и подалась бёдрами навстречу его руке.

— Ты сама не менее дикая. Даже не представляю, как ты умудряешься сдерживать свой бешеный нрав.

Он снова накрыл мои губы, жадно впиваясь, будто хотел впитать весь вкус нашего поцелуя. Его пальцы ласкали внутреннюю часть бедра, всё ближе подбираясь к трусикам и тому месту, где огнём горело желание. На секунду он оторвался от меня, привстал, раздвинул коленом мои ноги и расстегнул брюки. Я следила за ним из-под полуопущенных ресниц, всё ещё пытаясь принять тот факт, что реальность внезапно превратилась в сон или наоборот.

Скиф стоял передо мной на коленях в чём мать родила, с внушительным достоинством и смотрел так, будто готов был съесть. От этих мыслей и от его прикосновений волна дрожи пробежала по телу, а в груди от нетерпения защекотало предвкушение. Саша стянул с меня трусики, накрыл меня собой и скользнул внутрь так легко, что я охнула от удивления. Со Славой так было, только когда он пользовался дополнительной смазкой. Со Скифом же было легко и приятно. До одури, до крика, до боли, оттого что я так сильно прикусывала губу, чтобы не закричать. Его движения, сначала медленные, затем более резкие и быстрые выбивали из меня все мысли. В голове было пусто, тягучее удовольствие растекалось по телу, набирая пульсацию, умопомрачительно сладко концентрировалось в одной точке. И когда мы вместе, вцепившись друг в друга, пришли к высшей точке наслаждения, я закричала. Впервые в жизни я кричала от удовольствия, а Скиф рычал. Снова поцеловал, приглушая мой громкий стон.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. В теле появилась дикая слабость, пальцы ног замёрзли.

Скиф навис надо мной, приподнялся и поцеловал в кончик носа.

И только, когда он встал, до меня дошло.

— Ты что не надел презерватив?

Глава 25

И только, когда он встал, до меня дошло.

— Ты что не надел презерватив?

— Знаешь, как-то не до этого было.

— И это ответ взрослого мужчины? А как же ответственность? — возмутилась я, сердито нахмурив брови, будто не отдавалась ему минуту назад с бешеной страстью. Я и сама даже не вспомнила про защиту, но я привыкла, что об этих вопросах всегда заботился мужчина, потому что я наотрез отказалась принимать таблетки.

— Я очень ответственный. Родишь ребёнка — признаю отцовство, — и как ни в чём не бывало продолжил. — Я в душ. Ты со мной?

— Нет, — я покачала головой, поражённая его ответом.

«Ребёнок? Серьёзно? Нет. Нет. И ещё раз нет…»

Я потрясла головой, прогоняя набежавшие мысли. Но яркая картинка меня с малышом на руках, который похож на Скифа, не желала исчезать из моей головы.

«Да что же за наваждение такое?»

— Чем ты опять недовольна?