Я больше вам не подчиняюсь

Установки часто действуют определенным образом: они вызывают сопротивление. Некоторые участники семинаров по расстановкам реагируют на подобное поведение защитой, а люди, которые слышали или читали об этом, развивают в себе чувство противостояния. Могу привести пример из реальной жизни: человек, который настойчиво что-то утверждает, зачастую получает от других людей протесты. Это совершенно естественно. Почему?

Когда кто-то что-то догматически утверждает, меняется его положение по отношению к другому человеку. Тот, кто утверждает, становится знатоком истины и ставит себя, таким образом, на первое место. Это скрыто уже в самом слове утверждение. Равноправие с другими теряется. Если другой человек хочет достичь равенства, он должен противостоять этому убеждению и, например, утверждать противоположное или нечто иное — или же дистанцироваться.

Итак, за чувством протеста часто скрывается желание равенства, в котором оба участника снова будут занимать одинаковую позицию, иметь равную ценность. Равенство — это условие, при котором позволено существовать реальности и убеждениям обоих лиц в равной мере.

В чувстве протеста я вижу следующее значение: «Здесь что-то требует признания, уважения и изменения», как в случае со взрослыми, так и в случае с детьми. Если я осознаю, что мой протест возник благодаря моему же желанию признания или изменения, то я должен подумать о том, не хочу ли я смириться с этим желанием. Флоренс Скоувел Шинн в своей книге «Жизненная игра и ее ментальные правила» впечатляющим образом объясняет, как борьба против чего-то скорее будет поддерживать состояние противостояния, чем избавит от него. Берт Хеллингер тоже говорит об этом: «То, что мы побеждаем, не освобождает нас. Только то, что мы любим, дает нам свободу». Шинн предлагает такой взгляд на вещи: «Каждый человек — это золотое звено в моей цепочке, которая, в конце концов, ведет к моему благополучию». Волинский рекомендует больше не противостоять человеку, который вызвал в нас чувство сопротивления, а сконцентрироваться на форме энергии внутри нас, на чувстве противостояния. Возможно, оно постепенно исчезнет или трансформируется в нечто более приятное. Такой же эффект мы получаем, если отказываемся быть в распоряжении другого человека и выходим из-под влияния его убеждений. Тогда мы меньше на него равняемся и больше смотрим на самих себя. Как следствие, противостояние внутри нас начинает растворяться. Его причиной было наше внимание к другому человеку в связи с нашим желанием признания или изменения. Из-за него мы предоставили себя ему в распоряжение и почувствовали соответствующие переживания. Если же наше желание изменяется и внимание меняет направление, то трансформируются и наши чувства.

Пианист Кристоф рассказывал своей подруге Тане, что одна певица попросила его аккомпанировать ей на фортепиано и сыграть общий концерт, и что он склоняется к тому, чтобы принять ее предложение. Таня почувствовала себя исключенной из игры и спонтанно решила, что причиной ее негативных чувств являются размышления Кристофа. Поэтому она его раскритиковала. Однако на самом деле Кристоф был очень открытым и не намеревался никоим образом исключать Таню из игры. Кроме того, он был готов даже отказать этой певице. Позднее выяснилось, что модель поведения, связанная с исключением кого-то, принадлежала певице. Вероятно, Таня почувствовала эту динамику благодаря «подключению» своего внутреннего внимания к певице.

Мы должны постоянно искать причины, что могут значить наши чувства.

Осознаем это глубже

Мы воспринимаем все через наши чувства.

Мы не знаем, что значат наши эмоции. Мы лишь можем предполагать, придумывать какие-то теории, а потом перепроверять их.

Несмотря на то, что так много ученых воодушевлены положениями квантовой физики, это все еще не значит, что действительность именно такова. По этому поводу квантовый физик Дэвид Бом выражает свое мнение так: «Мы должны признать, что квантовая механика вообще ничего не объясняет, она только предлагает формулу определенных событий. И я пытаюсь найти этому объяснение».

«С другой стороны, я оптимист, который считает, что физические теории не являются ничем иным как математическими моделями, которые мы сами конструируем, и совсем немаловажно, соответствуют они реальности или же только предсказывают события» (Стивен Хокинг).

«Приближается ли научная теория к раскрытию непознаваемой истины, будет видно только по будущим результатам ее практического применения», — пишет Клаус Мюке. И добавляет: «Где наука идет за пределы, не обязательно есть наука внутри».

«Мир, вероятно, — это хорошо слаженный космический механизм, и то, что мы о нем узнаем, — это лишь осколки, которые мы изредка можем соединить в кусочки большого масштаба. Коллективное знание — это мистический, а не научный процесс» (Фридер Лауксманн).

«Естествознание само по себе не является знанием о мире, это интерпретация мира, дающая такую же реальность — не больше и не меньше — как и изобразительное искусство и поэзия» (Кен Уилбер).