Я буду любить тебя всю зиму, посыпанную вечностью

P.S. Сегодня она познакомила меня с ещё одной удивительной гранью её души. Самой чистой, непосредственной и спокойной, лишённой каких-либо предубеждений и стремлений найти подвох.

23.12

Да, знаю, говорить до утра – не лучший способ завоевать расположение человека, столь сильно любящего сон, но я ничего не мог поделать с желанием узнавать её ближе. К тому же безопаснее для собственной жизни – заинтересовать её разговорами до самого утра, чем разбудить в шесть часов, чтобы показать самый красивый рассвет в мире.

С детства я обожал зимние поездки в этот дом, потому что из моей комнаты открывается сумасшедший вид на утренний, засыпанный снегом лес, и до сегодняшнего дня я никому не показывал причину своих ранних подъёмов в этом доме.

P.S. Не могу не заметить, что её явно притворное раздражение ко мне растворяется с каждым часом, проведённым вместе. Холодная гордость её вида растворяется, когда она говорит о таких захватывающих вещах, как история или литература. Нет, в ней нет ни капли гордости. Во всяком случае, того, что называют гордостью, имея в виду высокомерие.

…

Пока мы помогали Оскару с написанием сочинения о доверии, я впервые увидел всю глубину её хорошо упрятанной раны. Не знаю, как убедить её оставить попытки найти подвох в собственных чувствах и отпустить этот якорь страхов и сомнений, но, убеждён, что, если она этого не сделает, у нас ничего не получится. Ей никогда не впустить любовь в своё сердце, если она не наберётся мужества его открыть…

24.12

Сегодня я осознал завораживающую и одновременно пугающую безграничность своей любви к Скайлер. Словно это чувство жило во мне всегда, тщательно упрятанное в глубине моей природы, а когда я встретил её, всё наконец-то стало на свои места. Теперь я понимаю, зачем нужны были все препятствия, выпавшие на моём пути: всё это было для того, чтобы, пройдя сквозь отчаяние, я научился видеть надежду. И я всегда буду благодарен ей за то, что она принесла в мою жизнь единство и гармонию с самим собой.

…

Уверенно назвав своё доверие мне минутной слабостью и признавшись, что больше бы этой ошибки не повторила, она ясно дала понять тщетность моих попыток завоёвывать её любовь и надежду на взаимность.