Я буду любить за двоих

Если его служба безопасности проверила меня, то им стало известно и то, что со мной произошло. Вместе с этой мыслью, я отчетливо поняла что все это время безнадежно обманывала себя, будто мне удалось забыть весь ужас через который пришлось пройти. Это никогда не останется в прошлом, это часть моей жизни и ничто не сможет изменить этого.

Во рту стало сухо, язык прилип к нёбу.

Я медленно встала и направилась к бару, налила себе полный стакан воды и высушила его до последней капли. Так же медленно вернулась и села в кресло.

Я подняла взгляд.

— Что вы собираетесь предпринять насчет Олега Эдуардовича?

— Это очевидно.

— Не для меня, — Огнев был удивлен моим допросом. Наверняка он не привык перед кем-то отчитыватсья.

— Работник который делает элементарные ошибки, но тем не менее очень серьёзные ошибки, и который не берёт в расчёт данные аналитического отдела, а слепо составляет контракты на основе непроверенной информации — не есть профессионал. А в "Кристалле" работают только лучшие.

— Вы его уволите?

— Это очевидно, — повторил он.

— Это жестоко.

— Это бизнес.

— Но…

— Это не подлежит обсуждению.

— Нет, постойте…

— Вероника, вы забываетесь…

— Позвольте мне сказать, черт возьми, — крикнула я, а мое подсознание "Остановись! Что же ты делаешь, дура? Забыла кто перед тобой?" Но я уже не могла остановиться. — Наверняка вы знаете причину по которой Олег Эдуардович скорее всего в этот момент сидит у себя дома выпивая очередную порцию алкоголя. У него семейные проблемы. Его жена бросила после тридцати лет совместной жизни. А он ее все еще любит, безумно любит. Он чувствует себя преданным, потерянным, никому не нужным. — Я в отчаянии смотрела на мужчину напротив себя. Его лицо не выражало ничего, абсолютно ничего. Мне не достучатся до него. — Он проработал на вас десять лет, был с вами с самого начала. А теперь и вы его бросаете, вернее выбрасываете как ненужную вещь?

— Я никому не даю второго шанса.

— Пожалуйста, Александр Владимирович… ведь если вы его уволите, он останется ни с чем. У него больше ничего нет, кроме этой работы. Дайте мне неделю и я верну Ворошилова — профессионала. Вы не пожалеете. Внутри души вы ведь знаете, что он хороший специалист. Пожалуйста, — прошептала я.

Он задумчиво смотрел на меня, откинувшись на спинку кресла.

— Даю вам три дня.

Есть! Я ликовала.

— Вы не пожалеете, обещаю вам.

— Если я узнаю что он хотя бы приблизился на шаг к бутылке алкоголя, последует незамедлительное увольнение…

— Он не приблизится.

— … вас обоих.

— Эээ… а я причем, — моё ликование и приподнятое настроение чуть поубавились.

— Вы бы не могли, завтра, к десяти сделать некоторые изменения в контракте на основе записей которые я сделал? — Я не сразу поняла что Александр Владимирович снова перешел к обсуждению контракта. Похоже он посчитал что тема о судьбе Олега Эдуардовича закрыта.

Я кивнула.

— Конечно.

— Отлично. После чего сделаете изменения вышлите контракт мне на е-mail. — Он протянул документы через стол, давая понять что разговор окончен и мне следует удалиться.

— Доброй ночи, Александр Владимирович, — я приняла документы из его рук и направилась в сторону двери.

— Постойте, — меня остановил усталый голос Огнева. — Ведь и на самом деле уже ночь. Я подвезу вас домой.

Огнев встал из-за стола, надел пиджак и засунул галстук в карман.

Я с открытым ртом следила как он уверенно проходит мимо меня и открывает дверь.

— Вы хотите подвезти меня домой?!

Он поворачивается, придерживая для меня дверь.

— Вас что-то смущает?

Ооо! Меня многое смущает! Вернее меня смущает абсолютно все.

Смущает его пронзительный взгляд, от которого хочется укрыться и в то же время проверить чистая ли у меня одежда и вымыты ли руки. Смущает его запах, еле уловимый, с легкими оттенками сандала и леса. Запах настоящего мужчины, хозяина жизни — своей и всех. И моей? Смущает моя реакция на этого мужчину, в конце концов.

— Вам вовсе не обязательно меня подвозить. Я вызову такси и…

— Вероника, — и снова уставшие нотки в его голосе, — у меня выдалась очень тяжелая неделя. Я не спал почти двое суток. Может вы соизволите не спорить со мной и сдвинетесь наконец с места?

Мне не надо было повторять дважды.

Мы спустились ко мне в кабинет и я быстро, как только могла, собрала свои вещи, а потом мы снова оказались в лифте. Мои пальцы нервно теребили пуговицу на блузке.

Я нервничала. Сильно нервничала.

Мне нисколько не прельщало оказаться наедине в машине с Огневым. Для меня оказалось настоящим испытанием провести пол минуты в закрытом пространстве лифта наедине с ним. Я украдкой взглянула на Огнева. Мое сердце пустилось вскачь. Я тут же отвела взгляд. Интересно, а он помнит тот случай когда я влетела в его лифт? Он наверное подумал что я сумасшедшая. А может он и не помнит вовсе ничего. Ни случай с кошельком, ни случай в лифте.

Я очень на это надеялась.

Мы вышли на подземную парковку и к нам тут же подъехала огромная черная машина. Огнев открыл для меня заднюю дверцу и я оказалась в просторном салоне. Сам он обошел машину и занял место рядом со мной, вытянул ноги и засунул руки в карманы брюк.

— Ты забыл кейс.