Я буду сверху

Стас, до этого молча слушавший бредни сестрицы, спросил:

– Как ты до отеля добралась?

– Шла пешком, – гордо оповестила Милка, откусывая половину огурца.

Я вздернула бровь, с подозрением глядя на сестрицу. Сколько там километров? Сто? Двести?

– А потом меня ребята подобрали, – закончила Милка. – Они в горы на джипе ехали, а тут я по дороге иду. Вот, пришлось им разворачиваться и обратно меня везти.

– А почему ты босиком была? – не удержалась от вопроса я.

– Так мы с Верой на пляж пошли. Я решила искупаться. Обувь сняла, поплавала, а когда вышло, меня так разморило, – пожаловалась Милка. – Руки-ноги словно ватные были. И, главное, я все слышу, все понимаю, а сделать ничего не могу.

Голос Милки дрогнул, и я поспешно схватила ее за ладонь, ободряюще сжав в своей руке.

– Это ничего, Мил. Теперь все хорошо будет.

Милка машинально кивнула, дожевывая бутерброд, а потом глаза ее сверкнули.

– Так ты говоришь, с Верой виделась? Она вам рассказала, да?

– Да.

– Лар, она чокнутая. Все время что-то бормотала о возмездии, про своего любимого… Слушай, по-моему, она считает, что Макс должен заменить Михаила.

– В каком смысле? – вытаращила я глаза.

– А в прямом. Типа один умер, а второй должен за него жизнь прожить. Ну, разумеется, вместе с Верой, – презрительно фыркнула Мила.

Стас удивленно присвистнул и сказал, обращаясь ко мне:

– А Мила права. Похоже, у этой Веры не все дома.

– С Верой потом разберемся, – решила я, обнимая Милку. – Ты как себя чувствуешь?

– Ты не поверишь, но вроде нормально. Хотя рюмка чего-нибудь крепкого мне бы не помешала. Да и поспать было бы неплохо, – зевнула сестрица.

Я покачала головой.

– Пить тебе нельзя, неизвестно, чем тебя Вера опоила. А вот поспать – пожалуйста. Можешь лечь здесь, у меня.

– А ты? – сонно спросила Милка, укладываясь поудобнее.

– Я тут буду, с тобой, – пообещала я сестрице, и накрыла ее тонким одеялом, а после отрегулировала мощность кондиционера.

Милка утомленно вздохнула и перевернулась на другой бок, смешно засопев.

Пару минут посмотрев на спящую сестрицу, я тихонько кивнула Стасу, и мы вышли в коридор. Благо, там имелись удобные скамейки, на одной из которых мы устроились.

– И что теперь? – спросил Стас. – Вернетесь домой?

Я задумалась. Домой? А где он, мой дом? Возвращаться в Москву мне не хотелось. Делать мне там после ухода от Барсонова нечего, бурная жизнь в столице меня не прельщала, а цепляться за съемную квартиру смысла не было.

Вернуться в родной город? Остаться жить вместе с Милкой?

Я прикусила губу, не зная, что ответить, и Стас торопливо сказал:

– Я имею в виду… Ты можешь вернуться в наш город. Я не буду терроризировать тебя, и вообще…

Он ненадолго умолк, а потом продолжил:

– Знаешь, мне бы хотелось… Если это возможно…

– Да говори уже, – рассердилась я, глядя на его потуги.

– Не торопи меня, – рявкнул Стас, зачем-то встал и полез в правый карман брюк. Я с недоумением следила за ним. А он вдруг опустился на одно колено, достал обитую бархатом коробочку и сказал:

– Выходи за меня замуж.

От удивления я остолбенела, беспомощно хлопая ресницами. Очевидно, мое длительное молчание Стас принял за отрицательный ответ, потому что вдруг разозлился, и запальчиво сообщил:

– Между прочим, я люблю тебя. То есть, я уже это говорил, но скажу еще раз. И я знаю, что сильно тебя обидел, и вообще… Вел себя как дурак. Мне не стоило говорить тебе те слова, и я прощу прощения. И, чтобы ты знала – я не собирался тебя обманывать. Я действительно хотел удалить все с флешки на себя и Рамова, а информацию про Тагалова и Топорина выслать им. Друг на друга, чтобы они понимали, что у каждого есть компромат, и не рыпались. А Барсонову я бы отдал пустую флешку. И это правильно, потому что ты не знаешь, на что способны эти двое, дай им волю. Как-то так…

Я по-прежнему молчала, и Стас тихо сказал:

– Лара, пожалуйста. Все это время, что тебя не было рядом, я жил как в аду. Думаю, что и ты тоже. Хватит этого.

Слова Стаса меня тронули. Растерянно посмотрев на кольцо, я ответила:

– Я подумаю.

– Хорошо, – кивнул Стас, но глаза его сверкнули торжествующим блеском. Схватив меня в охапку, он запечатлел на моих губах жаркий поцелуй, а через пять минут я и сама не заметила, как мы оказались возле двери в его номер.

– Нет, стой, – я схватила его за рубашку, комкая тонкую ткань в пальцах. Стас отвлекся от увлекательного изучения моей шеи и недоуменно посмотрел на меня.

– Что такое?

– Нельзя оставлять Милку одну. Вдруг эта Вера…

Стас страдальчески поморщился, но кивнул.

– Я понял. Пойдем караулить твою сестру. Но я прямо сейчас закажу нам билеты на ближайший рейс. Как только она проснется, вылетим домой.

– Отличная идея, – одобрила я, и подкрепила свои слова поцелуем.

Домой мы вернулись ближе к утру, отправившись ночным рейсом. Забросив Милку в ее квартиру, которая требовала небольшого ремонта, а Милке требовалось срочно выместить на ком-то злость, поэтому она отправилась на поиски Кости и его бригады рабочих, мы со Стасом поехали к нему в дом, где были радушно встречены Марьей Семеновной.