Я буду тебя ненавидеть, обещаю (СИ)

- Демон! - воскликнул он, когда я обратно закапывала крышку гроба песком.

- Чего еще? - устало выдохнула я, бросив на него злой взгляд.

Кристофер стоял, вытянув левую руку вперед, и с ужасом ее разглядывал. Я посмотрела на нее тоже. Полмизинца словно не было. На секунду наши глаза пересеклись, а после, одновременно, мы взглянули на фалангу, что лежала в пакете на земле.

Я, наверное, ужасный человек. Ведь, не выдержав, я прыснула от смеха, и сквозь слезы, выдавила:

- Скажи спасибо, что тазовую кость брать не решилась! Интересно, ты бы пополам развалился, или как? - размышляла я, давясь от смеха, - может...п-проверим? А не! Заберу позвоночник! Вот умора!

Он просверлил меня взглядом, полным ненависти и гаркнул:

- Закапывай, сказал!

Редкий раз похихикивая, я кое-как справилась. В конце еще и станцевала на его могиле. Нет, не чтобы позлорадствовать (и оно тоже), а чтобы землю прибить.

Подняв пакет с мизинцем, я сунула его в карман джинсовой куртки и мы с моим новым незадачливым приятелем, вышли из леса.

- Ты здесь живешь? - осведомился Кристофер, с ноткой презрения разглядывая одноэтажный дом.

- А ты бы ползал, как червь, если бы я забрала позвоночник? - попытавшись ударить побольнее, вторила ему.

Он тяжко вздохнул и остановился. Я остановилась тоже и обернулась.

- Ладно, Энн-Мари, прости, что я тебе наговорил, там, в лесу. Давай попытаемся начать сначала, согласна? - он даже мило улыбнулся. Я с подозрением на него покосилась. Это он что...начал миссию под названием "влюбить в себя Энн"? Что ж. Не на ту напал.

Не повезло тебе приятель, но влюбляюсь я не в милые улыбочки, а в благородные поступки! Во как загнула.

- Ладно, Кристофер. Но называй меня просто Энн. Мне не нравится полное имя, - согласилась я.

- Тогда ты меня, просто, - он улыбнулся еще милее, чем до этого, - Ваша Светлость герцог Кристофер фон Даль, - патетично возвестил он. Не успела я вызвериться, как он хмыкнул, разглядывая мое лицо и добавил:

- Шучу. Зови меня - Крист.

- Как скажете, Ваша Светлость, - пожала я плечами и пошла вперед. Нехотя, но улыбка все же пробилась на моем лице. А шутить он умеет. Клоун.

Взобравшись на велик, я вдруг задумалась. Он что, следом за мной побежит? Или то невидимое поле, что не дает, ему уйти дальше чем на двадцать метров от собственной кости, будет толкать его за мной? Или может он летать умеет?

Словно прочитав мои мысли, Крист произнес:

- Просто поезжай, я никуда от тебя не денусь.

- Звучит как угроза, - усмехнулась я и закрутила педалями.

- Попробуй только хоть слово плохое сказать в сторону моего дома, родителей или бабули, - предупредила я, - я сразу твой мизинец запущу в реку.

- А ты боевая, - усмехнулся он, но перечить не стал.

Я оставила велосипед на заднем дворе и бодренько зашагала в дом, намереваясь получить сейчас ответ, хотя бы на один свой вопрос.

Кристофер шел прямо за мной.

Вот он. Момент истины. Открыв дверь, я зашла и резко развернувшись на пятках, захлопнула дверь перед самым носом аристократа.

Но вместо криков, полных боли, герцогский сынок просто прошел через дверь. Ура! Эксперимент удался.

- Я так и знал, что ты это сделаешь, - произнес он, как бы между прочим, и прошел вглубь дома.

Зато теперь я знаю, что от него за закрытой дверью не скроешься. Это, кстати, немного пугает... Вопрос о подглядываниях в туалете остался открытым.

- Энни? - донесся скрипучий голос бабули со второго этажа.

- Да, да, уже иду! - прокричала я, оглядевшись, и не заметив нигде призрака, побежала наверх по лестнице.

Куда он делся? Я и не подумала, что он будет теперь шастать по дому, ходить, где вздумается, как неприкаянная душа. Хотя постойте. Он и есть неприкаянная душа! Зато теперь у нас есть свое, хоть и не кентервильское, но привидение.

- Энни, милая, ты принесла фото Генри? - спросила бабушка, когда я зашла в ее комнату.

- Да, - ответила я, и расстегнув рюкзак, вытащила все рамки с его изображением, что нашла в доме.

- Расставь, их, милая, на этом столе, - попросила она, указав пальцем на прикроватную тумбочку. И где она стол здесь разглядела?

Я послушно выполнила ее просьбу, а она вновь завела свою шарманку:

- Знаешь чего, Генри, боялся больше всего?

- Да, знаю, - устало проговорила я. Эта история была рассказана ею и выслушана мною уже тысячи раз. Я знала эту историю наизусть. Но, из-за своей деменции, бабушка забывала, что рассказывала ее каждому члену семьи и не по разу.

- Он боялся быть погребенным заживо, - будничным тоном произнесла бабуля, - Генри частенько говорил, что оказавшись закопанным в гробу, человек может еще пять часов прожить, прежде чем закончится кислород. А я...

- Да, да, а ты не выполнила его просьбу и не выкопала, хоть он и просил, - дорассказала я за нее. Терпение у меня было на пределе.

- Да, - бабуля внезапно приуныла, а у меня в ненужный момент проснулась совесть и сострадание, - из-за меня он умер. Если бы я...

- Ну нет, бабушка, - я взяла ее за руку, - ты же знаешь, что в гроб его положили уже мертвым. Смысла выкапывать его - не было.