«Я буду жить до старости, до славы…». Борис Корнилов

Я его не из-за того ли
не забуду, что у него
оперение хвостовое,
как нарядное хвастовство.
Сколько их,
золотых и длинных,
перегнувшихся дугой…
Он у нас
изо всех павлинов
самый первый и дорогой.
И проходим мы мимо клеток,
где угрюмые звери лежат,
мимо старых
и однолеток,
и медведей,
и медвежат.
Мы повсюду идем упрямо
и показываем друзьям:
льва,
пантеру,
гиппопотама,
надоедливых обезьян.
Мы проходим мимо бассейна,
мимо тихих,
унылых вод, —
в нем гусями вода усеяна
и утятами всех пород.
Хорошо нам по зоосаду
не спеша вчетвером пройти,
накопившуюся досаду
растерять на своем пути.
Позабыть обо всем —
о сплетнях,
презираемых меж людей,
встретить ловких,
десятилетних,
белобрысых наших детей.
Только с ними
давно друзья мы,
и понятно мне: почему…
Очень нравятся обезьяны
кучерявому,
вот тому.
А того называют Федей —
это буйная голова…
Он глядит на белых медведей,
может, час
или, может, два.
Подрастут
и накопят силы —
до свиданья —
ищи-свищи…
Сапоги наденут,
бахилы,
прорезиненные плащи.
Через десять годов,
не боле,
этих некуда сил девать…
Будет Федя на ледоколе
младшим штурманом зимовать.
Наша молодость —
наши дети
(с каждым годом разлука скорей)
разойдутся по всей планете
поискать знакомых зверей.
Над просторами зоопарка,
где деревья растут подряд,
разливается солнце жарко,
птицы всякое говорят.
Уходить понемногу надо
от мечтаний
и от зверей —
мы уходим из Зоосада,
как из молодости своей.

<1936>

Ночные рассуждения

Ветер ходит по соломе.
За окном темным-темно,
К сожаленью, в этом доме
Перестали пить вино.

Гаснет лампа с керосином,

Дремлют гуси у пруда…
Почему пером гусиным
Не писал я никогда?

О подруге и о друге,

Сочинял бы про людей,
Про охоту на Ветлуге,
Про казацких лошадей.

О поступках,

О проступках
Ты, перо, само пиши,
Сам себя везде простукав,
Стал бы доктором души.

Ну, так нет…

Ночною тенью
Возвышаясь над столом,
Сочиняю сочиненья
Самопишущим пером.

Ветер ползает по стенам.

Может, спать давно пора?
Иностранная система
(«Паркер», что ли?)
У пера.

Тишина…

Сижу теперь я,
Неприятен и жесток.
Улетают гуси-перья
Косяками на восток.

И о чем они толкуют?

Удивительный народ…
Непонятную такую
Речь никто не разберет.

Может быть, про дом и лес мой,

Про собак — моих друзей?..
Все же было б интересно
Понимать язык гусей…

Тишина идет немая

По моей округе всей.
Я сижу, не понимая
Разговорчивых гусей.

<1936>

Разговор