Я был агентом Сталина

Вместе с тем некоторые положения в воспоминаниях не подтверждаются документально. Прежде всего это касается деятельности Компартии США. По запискам получается, что едва ли не все ее члены были агентами ОГПУ и Коминтерна. Анализ этих эпизодов показывает, что это были моменты, имевшие наибольшую политическую остроту в Америке в то время. Поэтому есть все основания полагать, что это добавления, сделанные редакторами или самим Вальтером для придания публикациям большей сенсационности.

При знакомстве с записками Вальтера возникает вопрос и о достоверности некоторых его сведений, в частности о Коминтерне. Безусловно, Коминтерну принадлежала важная роль в формировании и укреплении коммунистического и рабочего движения в первой половине 20-х годов. Однако начиная со второй половины 20-х его деятельность все больше попадала под диктат Сталина, и к началу 30-х годов он фактически превратился в канцелярию Сталина по вопросам международного коммунистического движения. Это подтверждается последними исследованиями советских историков.

Несколько необычным для советского читателя может показаться освещение Кривицким вопроса о связях ОГПУ и Коминтерна, Однако документы свидетельствуют о том, что на самом деле такая связь существовала и именно через Коминтерн в советскую военную разведку пришли И. Ц. Винаров, Ш. Радо, Л. Треппер и другие. Об этом говорится и в исследованиях немецких авторов. Рут Вернер, Отто Браун в своих воспоминаниях подтверждают некоторые факты, изложенные В. Г. Кривицким, о деятельности Коминтерна в США и Западной Европе.

Вряд ли можно согласиться с трактовкой Вальтера испанских событий как «интервенции в Испании». Причины, вызвавшие гражданскую войну и участие в ней Советского Союза, были значительно глубже. Кривицкий пишет лишь о том, что ему было лучше известно, но, разумеется, всего знать он не мог. Однако тайное противоборство различных спецслужб в Испании имело место. В числе военных и политических советников там было немало сотрудников Разведупра и ГУ ГБ НКВД СССР. Разгром фашистского подполья, ликвидация троцкистских организаций — все это подтверждается другими свидетельствами. Однако при этом Вальтер все-таки явно преувеличивает масштабы этой деятельности. Скорее всего, это также делалось в расчете на западного читателя.

Более сложный вопрос — подделка американских долларов. В советской литературе упоминаний об этом, равно и документальных свидетельств нет. Однако в материалах белоэмигрантской разведывательной организации «Крестьянская Россия» имеются сведения об этом. Насколько можно доверять документам? Вопрос остается открытым, заметим только, что эти данные использовались внешнеполитическими ведомствами западноевропейских стран в их практической деятельности. Так что вопрос о достоверности этих эпизодов оставим на совести Вальтера.

Читатель должен помнить, что воспоминания В. Г. Кривицкого — не моментальная фотография и тем более не исследование. Отдавая дань аналитику-разведчику, нельзя сбрасывать со счетов его определенную тенденциозность, субъективность, порой излишнюю эмоциональность при изложении некоторых фактов, а также фактические неточности, встречающиеся в тексте.

Отношение к запискам В. Г. Кривицкого всегда было неоднозначным. Оно в значительной степени колебалось от складывающейся политической конъюнктуры. Когда интерес к его запискам охладел, о них забыли. В годы «холодной войны» о них вспомнили антикоммунисты. Сегодня западноевропейские историки относятся к ним как к историческому источнику, заслуживающему серьезного внимания.

Советские исследователи и читатели были попросту лишены возможности познакомиться с воспоминаниями. Эта книга отсутствовала даже в каталогах специального хранения крупнейших советских библиотек. В отдельных изданиях можно было встретить лишь такие характеристики В. Г. Кривицкого — «изменник», «фальсификатор». Поэтому первая реакция на упоминание его имени у нас в стране была негативной: как же можно доверять свидетельствам перебежчика? Отбросив разного рода заклинания и табу, связанные с этим человеком, заметим, что воспоминания «изменника измены» В. Г. Кривицкого представляют собой ценный исторический источник, свидетельство хорошо информированного современника.

В тексте сделаны небольшие сокращения, не имеющие принципиального значения.

Предисловие Вальтера Кривицкого

Вечером 22 мая 1937 года я сел в поезд, чтобы вернуться из Москвы в Гаагу и приступить к своим обязанностям на посту руководителя советской военной разведки в Западной Европе. Вряд ли я тогда предполагал, что не увижу Россию, пока ею правит Сталин. Я прослужил Советской власти двадцать лет. Двадцать лет пробыл в партии большевиков. Пока поезд мчался к финской границе, я сидел один в купе и размышлял о судьбе моих коллег, товарищей, друзей. Почти все они или сидели под арестом, или были расстреляны, или брошены в лагеря.