Я человек

– Извини, не хотел обидеть. Я согласен махать лопатой вместе с тобой.

Я искоса глянула на него:

– Жили они долго и счастливо и копали картошку весь день?

– Нормальная такая сказка: принцесса на картошине.

– Криповая какая-то сказка, – фыркнула я, принимая листовку от промоутера в костюме банана. Вот подфартило с работой…

До слуха донеслась слабая музыка. Кажется, аккордеон или баян. Без понятия, в чём разница. Узнаю их по изобильному и пронзительному звуку, навевающему флёр Эйфелевой башни, ароматных круассанов и стильных девиц в кокетливых беретиках. Сразу так хочется надеть платье в стиле Pin-Up и вращаться в танце до калейдоскопа в глазах. Когда-нибудь я поеду в Париж, но только не в этом году.

Уличные музыканты – это отдельный вид искусства. Есть в них искра энергии. Вольная и никому не навязывается. Её можно пропустить в душу или пройти мимо.

Жаль, что с каждым годом таких ребят всё меньше. Мелочь уже мало кто с собой таскает. Прям в Красную книгу общества угодили. Как правило, я бросаю монетку при встрече с такими индивидуумами, если она у меня, конечно, есть.

Музыка становилась громче, мотив знакомый, но я не могла припомнить, откуда он. Вроде из какого-то фильма, или нет. На лавочке сидел человек, я не смогла его разглядеть. Зрение у меня так себе. Мне положено носить очки, но где положено, там наложено.

Музыканта получилось рассмотреть, когда мы проходили мимо него. Это оказался дедуля лет семидесяти: редкие седые волосы, исполосованное морщинами лицо, одет скромно. Простой пожилой человек. Инструмент выглядел громоздким и мощным в его сухих руках. И как ему хватает сил удерживать такую коровушку? С правой стороны – клавиши, как на пианино, с другой – кнопки, а посередине – гармошка. Она походила на лёгкое, которое дышит при помощи музыканта. Дедуля нам улыбнулся. Пошарившись по карманам, я не нашла ни одной монетки.

– Жень, у тебя есть мелочь?

– Не-а, только на проезд.

– Вот и у меня… Карта. – Я вздохнула. – Блин.

– Дело есть у нас, в самый жуткий час, – напел Женя себе под нос, и песня вернулась в мою память. Старая совсем, про зайцев. Певческими данными Женя не выделялся, но, слава богу, слух у него имелся. Он кивнул на пустую скамейку:

– Сядем?

– Ага.

Мы и присели.

      Мне казалось, что Женя поржёт и повертит пальцем у виска. Мы встречались три месяца, всё ещё узнавали друг друга. Он часто скидывал что-то из электронной тематики, и теперь мне казалась странной его подкованность в старье. На дворе же двадцать первый век!

– Не знала, что ты поклонник такого, типа это же несовременно.

– Дома двадцать четыре на семь «Ретро FM» крутится.

– О как.

– Хочешь не хочешь начнёшь шарить за эту тему.

Меня пробило на смешок, порадовало, что наши взгляды немного совпадали, пускай и волей-неволей. Я не прям чтобы фанат творчества бумеров28, просто из тех, кто вообще всё подряд слушает; но если говорить о музыке, которую играл дедуля, то она вызывала у меня тёплую ностальгию по детству. Я малая и кучерявая, вся в жимолости. Дед называл меня «Ягодкой», он часто напевал «Фантазёра», поливая огурцы с помидорами. Говорил, что растения слышат, когда их любят. И главное, дед не спрашивал, как меня зовут при каждой встрече. Прекрасное время, никакой лопаты и ужасного ЕГЭ на носу. Господи, как я хочу в детский сад, а не вот это вот всё.