Я – Человек! Часть 1. Фашист

– Отойди к стене! – железная дверь камеры, загремев, отворилась, и в каменный мешок вошли несколько охранников с фонарями, вооруженные короткими автоматами. Генрих отошел назад и оперся спиной о каменную стену. В камеру вошел Директор. Он был одет в дорогой, черный костюм и высокие кожаные сапоги. Неспешно прошел по камере, заложив руки за спину, затем повернулся к Генриху и, покачиваясь с пятки на носок, стал пристально разглядывать узника сквозь круглые очки.

– Что произошло вчера в камере? – Его пристальный взгляд, казалось, хотел заглянуть Генриху прямо в душу и понять истинный смысл произошедшего. Директор не любил когда в его владениях, происходило что-то, что он объяснить не мог. Он внимательно читал досье Генриха и знал, что этот заключенный не простой узник. Офицер, интеллектуал, барон, исследователь… Но то, что он совершил вчера никак не вписывалось в эти рамки. Конфликт и самозащита? А может узник начал сходить с ума?

Генрих понял, что лучше сказать правду. Не всю конечно, но правду. Директор на этом острове последняя инстанция и властитель судеб. От его решения зависит все.

– Мне не нужны соседи, я хочу быть один.

– Молодой человек, ты можешь хотеть что угодно, а решаю тут я. – Директор, кажется, не поверил в искренность Генриха.

– Вы можете сажать мне в камеру кого угодно. Но я предупреждаю, я убью любого, кто станет моим соседом. Если вы этого хотите, то – пожалуйста, мне терять уже все равно нечего. – Генрих произнес это как можно увереннее, глядя Директору прямо в глаза.

– Гм. А ты не производил впечатления сумасшедшего – Директор был озадачен:

– Я считал, что сотрудник Анненербе умеет ладить с людьми?

– Это было давно. Все меняется. Просто оставьте меня в покое. Пожалуйста. – Генрих постарался быть как можно убедительнее, от этого человека зависела его дальнейшая судьба.

Директор еще молча постоял, глядя на Генриха, стараясь увидеть в арестанте то, что он пытается скрыть, потом дал знак охране и уверенным шагом вышел из камеры. Охрана поспешила за ним, дверь со скрежетом захлопнулась, и шаги уходящих людей вскоре стихли. Генрих остался один в тишине каменного мешка. Все. Если сегодня его никуда не переведут, то значит он наказан, у него есть как минимум неделя карцера, за которую его никто не потревожит. Теперь можно поспать, а завтра он займется сбором так нужной ему информации в бескрайнем океане астрала. Генрих лег на матрас, расслабился, и воспоминания прошлой жизни снова нахлынули на него.

Глава 4. Первые шаги.

Первый управляемый выход из тела должен быть запланированным – к такому выводу пришел Генрих, перечитав все книги, которые хоть как-то касались подобной тематики, в библиотеке замка. Планирование такого события даст подсознанию время подготовиться и в час «Х» выполнить то, что от него требуется. Он внимательно проштудировал все доступные современные издания, которые удалось найти. Затем, в долгих медитациях, из полученных знаний, Генрих сложил у себя в голове понимание, что нужно для выхода из тела и как этого достичь. Как вызвать то состояние вибраций во всем теле, он уже понял теоретически. И что потом делать, после того, как это состояние наступит, он тоже уже понимал, но это все была теория, построенная на умозаключениях. Если сейчас поторопиться и начать пробовать, применяя все эти знания, то выход может не получиться, и тогда неудача может перечеркнуть тот, теоретический настрой, который ему удалось создать. Выход должен состояться обязательно, иначе придется опять медитировать, собираться, настраиваться, и кто знает, получится ли подготовиться еще раз. Для того, чтобы выход точно произошел, Генрих решил дать себе неделю на последние приготовления и назначить точную дату. Он был почти уверен, что если он попробует сейчас, то у него получится, но нужно было быть уверенным на все сто. Он пролистал перекидной календарь и отметил в нем красными чернилами субботу, 5 февраля 1938 года.

Оставшуюся неделю Генрих посвятил медитациям и спокойным прогулкам по берегу озера. Он чувствовал, что скоро жизнь его изменится кардинально, и это предчувствие перемен пьянило и будоражило. Он размышлял, что он будет делать, обретя такое умение, фантазировал и в своих фантазиях распалял себя еще больше. Ему уже не терпелось совершить выход, но слово надо держать, и он терпеливо ждал, пока в календаре не появится листок, помеченный красным.