Я - чертовка (СИ)

— Я редко забочусь о людях, но всегда забочусь о животных и растениях, — пожал плечами он. — Это в моей природе.

— Тогда почему ты, все же, не убил этих двоих?

— Не знаю, — легкомысленно пожал плечами он и чуть крепче сжал мою руку. — Сам удивляюсь. Обычно я так не поступаю.

Забавно. Он не говорит, что сделал это из-за меня. Просто не хочет, считает это само собой разумеющимся или не осознает до конца, почему поступает именно так? Честно говоря, последнее было бы для меня даже предпочтительнее, так как тогда речь шла бы о чем-то, неподвластном разуму. Но считать, что леший чего-то не осознает, было бы, пожалуй, слишком наивно. Хотя есть еще одно возможное объяснение.

— Ты не можешь убивать людей на территории деревни? Домовые запрещают?

— Запрет распространяется только на мирных жителей. В остальном же, на время расследования мне дали полную свободу действий. А уж защищать тебя я могу любыми способами, которые посчитаю нужными. И, кстати, когда мы найдем злоумышленника, за него тоже никто заступаться не собирается.

Что ж, логично.

— Ну что, идем бить кикимор? — предложил он, прерывая затянувшуюся паузу.

— Ага…

Мы кружили по территории уже добрых полчаса. И ничего. Кикиморы не показывались! Более того, не было слышно ни единого звука. Кажется, они боялись Власа. Значит, еще не окончательно обезумели.

— Пойдем к тому дому, где я увидела в прошлый раз свинью с человеческим лицом, — сказала я. — Раз драка откладывается, попробуем найти тот загадочный предмет, который удерживает кикимору в доме.

— Пойдем, — легко согласился Влас.

— Ты так спокоен, — невольно отметила я. — А что, если у нас ничего не выйдет? Кикиморы не покажутся, предмет мы не найдем, злоумышленника не вычислим… есть у тебя план на этот случай?

— Есть, — спокойно кивнул леший. — Я могу разворотить тут все, разметать дома по бревнышку. Не уверен только, что домовые на это согласятся.

— Правда, можешь? — недоверчиво переспросила я.

Он повернулся ко мне и серьезно заверил с таким видом, словно открывает секрет:

— Запросто.

Я глянула в его лицо, и в моей голове словно что-то взорвалось. Перед внутренним взором вдруг развернулась жуткая и завораживающая картина: огромный Влас стоит в центре города, его глаза полыхают так, что больно смотреть, а вокруг происходит форменный апокалипсис. Из земли вверх вырываются огромные корни, похожие на инопланетных чудовищ… Они вспарывают мостовую, переворачивают автомобили, прошивают насквозь здания… Что это? Фантазия? Видение, вызванное новым всплеском моих загадочных сил? Для фантазии это было слишком ярко и реально… Ведь именно этого будущего мы избежали, когда Влас по каким-то причинам отказался от своего плана разрушить город. Что ему стоит разметать какие-то жалкие избушки…

Пытаясь сбежать от собственных мыслей и, одновременно, повинуясь наитию, я вдруг запрокинула голову и крикнула:

— Слышите вы, трусливые твари! Что станет с вами, если леший разнесет ваши убежища?! Покажите, кто вызвал вас, и тогда мы вас пощадим. Да, вам придется покинуть деревню, но это, в сущности, мелочи… Зато, свобода!

— Предложение относится не ко всем, — к моему неудовольствию, заметил Влас. — Та, что оставила следы на твоей шее, умрет в любом случае.

Я воззрилась на него с возмущением, но он сделал каменное лицо, и я поняла — спорить бесполезно. Надеюсь, у кикимор не очень силен командный дух.

Минуту царила тишина, потом из ближайшего дверного проема высунулась встрепанная голова.

— Иди сюда, — поманил ее пальцем Влас. Она не осмелилась ослушаться. Сделала шаг вперед. Со всех сторон раздался пронзительный визг. Другие кикиморы явно не одобряли поступка своей подружки. Однако выйти и помешать не рискнули. Еще шаг. Когда она показалась полностью, я удивилась. В прошлый раз на меня нападали одни бабки, а эта выглядела молодой.

Некрасивой, да. Но не старой. Хотя… если не смотреть на лицо и не обращать внимания на грязные встрепанные волосы, то фигурка ничего так. Худенькая, подтянутая. Лохмотья так интересно распределены, почти ничего толком не прикрывают. До Огнеславы, конечно, не дотягивает, но, в целом, если такая напала на отца Натальи, то его можно понять. На ощупь она, должно быть, вполне… тьфу, о чем я только думаю!

Тем временем кикимора приблизилась. Было видно, что решение далось ей нелегко. Шла она так, словно преодолевала сопротивление воздуха. Казалось, любое резкое движение может ее вспугнуть. Ну или спровоцировать на нападение… вон какие клыки-то! И когти… Визг усилился.

— Тшшш, — сказал леший и… они замолчали! Чудеса… Ну просто Каа и бандарлоги! Интересно, если он скажет им: «Подойдите ближе», они выползут из своих убежищ? Я бы не удивилась, пожалуй.

— Это она тебя душила? — мягко уточнил у меня Влас. Кикимора напряженно замерла на месте.

— Нет, точно не она.

— Хорошо, — он повернулся к ней. — Если поможешь, я освобожу тебя. Ты сможешь уйти, куда захочешь. Никто не посмеет тебя тронуть. На тебе будет моя метка.